Фэнтези-2005. выпуск 2

И вошел в каминную залу за Кошем Малым.

* * *

— Как вы и просили, барон, мы осмотрели вещи. Ключи на столике у входа. Апартаменты мы, разумеется, заперли.

— Ценю вашу помощь!

Конрад поклонился и легким движением переправил ключи со столика в собственный карман. Заодно оценил предусмотрительность графа: Ривердейл уселся в самое массивное кресло на безопасном удалении ото всех бьющихся предметов, имевшихся в зале.

— С любезным Кошем вы, барон, как я понимаю, уже знакомы? Остался еще один — и мы будем в полном сборе. Не подскажете, как звали шестого квестора?

— Санчес Панчоха. Думаю, граф, шестого родича мы не дождемся.

— Почему?

— Я навел ряд справок. Санчес Панчоха — вор. Если угодно, вор-идеалист. Отец неизвестен, теперешнее местонахождение матери — тоже. Честно говоря, вряд ли сюда явится кто-нибудь из лидеров Синдиката Маландринов. В этой среде особые представления о чести и взаимовыручке. Особенно — в отношении идеалистов.

— Ваши напитки, господа!

В зале объявился Амадей Вольфганг Трепчик с подносом в руках. Хозяин ловко балансировал заказом — кружка пива с пенной шапкой, оловянный кубок, над которым курился парок, но само содержимое оставалось загадкой, узкий стеклянный бокал с красным вином, и еще один бокал, приземистый и пузатый, с жидкостью янтарного цвета.

Конрад с первого взгляда опознал золотой ром.

Не дожидаясь, пока хозяин разнесет напитки, Кош Малой кинулся навстречу, ухватил кружку с пивом и блаженно приник к ней. Над верхней губой детины образовались замечательные «усы» из пены.

— А мне, значит, неуважение? Стылое питье приволок?! — злобно скрипнула из угла Аглая Вертенна. — Велела стоеросу: горячее подавай! Так нет же: стылое тащит! Формидонт те навстречу и крысий хвост в печенку!

Ругаясь, старуха жестикулировала странным образом. Левой рукой она кругами поглаживала себя по животу, а правой — стучала по подлокотнику кресла. Ритм получался рваный, сложный, вызывающий раздражение. Зато круги выходили плавные и успокаивающие. Барон вздрогнул и отвернулся. Несмотря на долгие годы службы, он не уставал поражаться беспричинной вредности человеческой. Не пробуя, увериться, что хозяин несет «стылое»? Когда из кубка явственно идет пар?!

Природная склочность причин не ищет.

— Виноват, сударыня! Сей момент вскипятим! И корички, розмаринчику… А вы чего изволите, ваша светлость?

— Ром «Претиозо». Доставленный сюда моим камердинером.

— Как и его сиятельству, — с удовлетворением кивнул Трепчик.

И, поймав удивленный взгляд барона, пояснил:

— У меня, ваша светлость, и без чужих камердинеров погреба битком набиты. Могли бы и не беспокоиться зря…

Раздав напитки, он выкатился из залы с одиноким старухиным кубком на подносе.

— Итак, дамы и господа, приступим. Прошу вас, граф.

Ривердейл задумчиво огладил бородку, собираясь с мыслями.

— Знаете, барон, ничего особо примечательного в вещах внука я не обнаружил. Кроме одного пустяка. Два клинка, палаш и дага показались мне… как бы это точнее выразиться?.. Поверьте, Джеймс чудесно разбирается в оружии. А эти клинки… флорингеннская сталь, участки несошлифованной окалины… узор «криптомерия»… Могу лишь предположить, что внук изрядно поиздержался на пути Добра, если решился приобрести подобное… э-э-э… оружие. Ох, простите, хозяин принес слишком полный бокал!

— Благодарю вас. Мистрис Форзац? Вы ничего не хотите сказать?

Брюнетка словно очнулась. Отсутствующее выражение на миг покинуло ее красивое, но малоподвижное лицо.

— Нет.

— Вы уверены?

— Да.

И мистрис Форзац опять потеряла всякий интерес к происходящему.

— Благодарю вас. Отрицательный результат — тоже результат.

Конрад старательно хранил вежливую невозмутимость. Хотя

беседа с этой дамой — удовольствие из сомнительных. А обращаться к старухе и вовсе не хотелось. Увы, жизнь соткана не из одних радостей.

— Что скажете вы, сударыня?

— Что скажу, что скажу!.. Нельзя перед походом новье покупать. Примета дурная. Говорила Лайзочке! — Старуха всхлипнула басом. — Ненадеванное у ней все, вот что я вам скажу!..

Барон не считал себя знатоком женских туалетов, но отличить новую вещь от ношеной был в состоянии. Он хорошо помнил, что в гардеробе Лайзы Вертенны имелись отнюдь не только новые вещи. Тем не менее уличать Аглаю Вертенну во лжи, случайной или намеренной, раздумал. Во избежание скандала.

— Примите мои благодарности. За добровольную помощь следствию.

— Ая?!

Про рыжего детину Конрад, признаться, успел забыть — и, как выяснилось, напрасно.

— Слышь, светлость… А как же я?! Я помочь хочу! А вдруг из Агнешкиных тряпок чего поперли? Я глазастый! Ты не молчи, светлость, а? Ты ключ давай…

Обиженный хомолюпус вышел на охоту. Теперь не отстанет. Порывшись в кармане, барон отыскал нужный ключ и швырнул его Кошу.

— Белая сторона, шестой номер. Дверь не перепутай, глазастый!

Следующие пять минут они провели в молчании.