Фэнтези-2011

Хотя мона Гальда запретила детям покидать комнаты, слушалась ее только перепуганная Бина. Уследить за близнецами было невозможно, тем паче без Савики, и они шныряли по всему дому и причалу. Но сейчас Гальда удержалась от того, чтобы сделать сыну внушение, — слишком ошеломила ее весть. Посетители на острове, где никто не бывает?

Стряхнув оцепенение, мона Гальда встала и накинула плащ.

— Идем, я должна видеть, кто это.

Бина не последовала за ними. Зато присоединился Хабрен, также услышавший новости.

Они поспели к причалу, когда барка уже приблизилась. Несмотря на раннее время, на бортах мигали фонари — слишком сильный туман не позволял передвигаться иначе. Рыбацкие и пассажирские суда в такую погоду оставались в гавани. Значит…

— Госпожа никого не принимает! — орал Бернардин. То есть пытался орать, с его голосовыми данными получался скорее визг.

— Она обязана принять секретаря Тайного Совета, — донесся басовитый голос с барки.

— Все равно! Тайный Совет или нет, мне велено никого не пускать!

Вместо раскатистого баса из тумана теперь отвечал другой голос, при звуке которого мона Гальда невольно содрогнулась.

— Дальнейший отказ будет расценен как измена Досточтимой республике Димн. У меня есть полномочия вызвать отряд гвардейцев, и тогда шлюзы и ловушки вам не помогут.

Он и правда был одним из секретарей Тайного Совета, этот Эрбер Алессо. С полномочиями дознавателя. Моне Гальде приходилось беседовать с ним по делу своего мужа. С ней Алессо обращался предельно корректно, но он имел непосредственное отношение к событиям, о которых дама Токсилла хотела как можно скорее забыть. То есть то, что именно он засадил господина Токсиллу в крепость, еще ничего, а вот то, что в результате этих действий семейство оказалось в нынешнем бедственном положении, — непростительно.

Бернардин, видимо, представил команду республиканских гвардейцев, штурмующих остров с крючьями, боевыми топорами и абордажными саблями, и махнул рукой, приказав Киру открыть шлюз.

Спустя некоторое время на причале появился сухощавый человек неопределенных лет в темно-зеленом форменном кафтане, теплом плаще и берете, в сопровождении четверых гвардейцев — правда, без абордажных сабель. При виде моны Гальды он не выказал никакого удивления — впрочем, сомнительно, что он вообще был способен испытывать это чувство. Склонил голову, четко произнес:

— Добрый день, госпожа Токсилла. Дама Адран не с вами?

— Она уже несколько дней не покидает своих покоев.

— Хорошо, разберемся. В таком случае, — Алессо обвел собравшихся пристальным взглядом водянисто-серых глаз, — я хотел бы поговорить с девицей Савикой, находящейся в услужении у дамы Токсилла.

Тут вздрогнуть могли решительно все, даже те, кто слыхом не слыхал о том, что представляет собой господин Алессо. Но мона Гальда быстро собралась с мыслями. Савика, упокой ее Мать в своем лоне, рвалась в город не для того, чтоб посетить аптекаря. Она успела сообщить куда следует о странностях, творящихся на острове. Это нетрудно и делается быстро — всего-то бросить донос в пасть кутхи. Морда давно вымершего зверя была расположена на площади за храмом Мастера, дабы все сознательные граждане республики имели возможность сообщать о нарушении законов. Разумеется, на то, чтобы разобрать доносы и провести их по инстанциям, потребно несколько дней. Поэтому дознавателя направили только сегодня.

Бернардин промямлил что-то нечленораздельное, впору с Киром тягаться. Не дожидаясь, пока он справится с первоначальным испугом и сумеет сплести какую-нибудь ложь, Гальда сделала шаг вперед.

— Прошу прощения, но у меня не было возможности сообщить властям. Моя прислужница Савика погибла на другой день после возвращения из города. По всей вероятности, была убита.

И снова Алессо не удивился, более того, моне Гальде померещилось, что на его лице отразилось «чего-то подобного я и ждал».

— Тогда я хотел бы видеть ее тело. Или, — на сей раз он смотрел прямо на Бернардина, — такой возможности тоже нет?

— Это правда. Девица Савика внезапно скончалась… а у нас негде похоронить тело… к тому же это был несчастный случай…

— Вот как? Нет трупа — нет доказательств, что имело место убийство.

— У вас есть мое слово! — Мона Гальда была рассержена, не понимая, куда клонит Алессо. — Или оно стоит ниже слова слуги?

— Перед законом все граждане Димна равны. Это касается также хозяйки дома. Проводите меня к ней.

— Но…

— Если она больна и не отвечает за свои действия, я должен засвидетельствовать это. Идите в дом. Можете предупредить свою госпожу, пока я выслушаю от дамы Токсилла, что произошло с ее служанкой, а также старшей дочерью. Извините, мона Гальда, если я был невежлив, но таков мой долг.

О нет, сейчас мона Гальда не сердилась. Наконец-то появился человек, которому она может с чистой совестью — и даже по велению гражданской ответственности — излить все треволнения последних дней. Ее не удивило, что Алессо знает о происшествии с Биной — о чем еще могла сообщить Савика?