Фентези 2016: Саламанкеро(СИ)

Анабелла металась под хрустальным дождем, пока дворец не осел грудой прозрачных камней, и земля не пошла крупными трещинами. Она ныряла под портики, прыгала, бежала дальше. За спиной не оставалось ни одной точки опоры.

Только свободный пройдет рубежи, ибо не увидит их.

Теперь Анабелла как никогда понимала, в чем смысл напутствия Лукена. Она возвращалась налегке, у нее не было ничего за душой, и пали рубежи, которые могли остановить. Саламанкеро осталась наедине со свободой, которая теперь казалась одиночеством.

Анабелла упала на песок, откашлялась, перекатилась на спину.

Ей удалось убежать и остаться в живых. Свершилось самое большое чудо в своей жизни. Не чета прежним жалким попыткам менять судьбу!

Проклятая цитадель рассыпалась на блестящие камешки. Они на глазах темнели и утекали в пустыню уже совсем черным песком.

Она перевела дух, поднялась и медленно пошла в сторону горных кряжей.

Надо возвращаться, хоть возвращаться некуда. Анабелла подвела отца, обрекла его на гибель, предала гильдию. Простит ли себе эту потерю? Саламанкеро должна была остаться там, в Альбере, рядом с Аторе. Вместе они бы справились...

Да кого она обманывает? Если бы Чужак хотел сохранить цитадель и прадерево, и камешек не упал бы с вековой стены. Прядильщики были обречены. Впрочем, это плохое оправдание ее слабости.

Перед саламанкеро черным лоскутом лежала пустыня. И впереди у нее такая же безрадостная пустая жизнь.

Ноги все время увязали в песке, и Анабелле стоило большого труда снова не упасть, не сдаться на милость хандры.

Чужак, отец, Ферро - кто решал ее судьбу? Да, отец придумал мир, в котором саламанкеро жила все эти годы. А ведь у Аторе не было другого выбора - отец попросту боялся, что она сбежит, как мать, и запер дочь в войнах и в делах прядильщиков. Но Анабелла даже не пыталась выбрать свой путь. И если не оправдываться высокой целью спасения гильдии, в остатке окажется лишь бессмысленная жестокость.

Анабелла снова взглянула на пустыню. Черный безжизненный мир.

Но ведь пустоту можно заполнить. Только на сей раз саламанкеро сделает это сама. Вернется в Альберу - хоть на пепелище, хоть под власть Барбо, отдаст последний долг отцу.

А потом...

Потом она наведается к капитану с пшеничными волосами. И спросит, что тот хотел сказать, но так и не сказал на прощание.

33. АТОРЕ

Глава гильдии провел дрожащей рукой по лбу, протер глаза. Место дерева пустовало. Значит, то была явь.

Близость деревца всегда помогала - вчера тяжестью навалилась тоска, и он наведался в Соккело. Чужак не являлся два дня. Обрадоваться бы, но Аторе расценил это как плохой знак. Очень плохой. Долго не решался нырять в тоннель - да и от кого ему ждать ответа? Он коснулся рукой деревца и сам не заметил, как заснул...

Аторе собрался с мыслями, тяжело поднялся со скамьи. Надо подготовиться, если, конечно, он не хочет умереть, как бездомный бродяга, застигнутый врасплох первыми заморозками.

Глава гильдии толкнул дверь ратуши.

В кабинете есть все необходимое - военное обмундирование, оружие. Обойдется без помощи Энеко. Что он скажет старому слуге? Дорогой Энеко, меня с минуты на минуту прирежут, помоги, пожалуйста, натянуть парадную кирасу, я хочу умереть как воин? Тем более, Барбо не станет крушить Альберу и туар сдержит. Для Баке это тоже родной город, которым прядильщик, кстати, всегда хотел управлять. Мятежникам достаточно уничтожить Аторе, что лишь дело времени.

Он ввалился в кабинет, с подошвы сапог слетела пара желтых листьев - все, что осталось от дерева.

Аторе взял со стола розу, повертел в руках.

Вчера меранский посол доставил ее с письмом, извещавшим о начале выступления на Альберу.

Барбо был плохим саламанкеро, но хорошим практиком. Ему тяжело давались путешествия по тоннелям, зато он мог часами возиться с лентами, делая из них живые розы. Вернее, все думали, что розы настоящие, но Барбо дурачил людей. Никто из мальчишек, которых он дразнил фокусами, не представлял, сколько Баке корпел над мертвым материалом, превращая его в живой лепесток, стебель, листик.

Глава гильдии резко подбросил розу. Цветок распустился в воздухе фейерверком лент. Теперь Барбо дразнит его - мол, фокусы против мастерства саламанкеро, и посмотрим, кто победит, господин учитель.

'Барбо, Барбо, - покачал головой Аторе, - эта битва давно проиграна. И не тебе...'

Аторе полез в сундук, достал кирасу, шлем, перевязь.

Сегодня ночью он был внутри дерева. И он был Чужаком. Видел, как четверо приблизились к гигантской звезде-цитадели, и каждый прошел по своему лучу-пути. Видел, как цитадель исполнила их прихоти, но путешественники различали лишь миражи прошлого, и никто не смог принять ее подарок. Видел, как один за другим они подходили к прадереву, и безмерно радовался - наконец его желание сбудется!

Аторе рассматривал чужими глазами роскошный белый город, что постепенно превращался в сверкающий хрусталь. И он прощался с ним, потому что Чужак говорил городу: 'Прощай'.

Люди входили во дворец, а Чужак витал вне всего, в кромешней пустоте, и азартно наблюдал за ходом событий.