Фэнтези - это диагноз

К теме секса вплотную примыкает тема насилия. В самом деле, трудно найти более садомазохистский жанр (исключая откровенную порнографию), чем фэнтези. Казалось бы, по части насилия пальму первенства должен держать детектив, где убийство — необходимый двигатель сюжета. Однако в детективе насилие играет сугубо утилитарную роль; «плохие парни» стремятся прикончить героя просто потому, что он им мешает, и средства применяют быстрые и надежные пуля, бомба в автомобиле, нож. Если в детективе и фигурируют пытки (что бывает очень редко, обычно самое болезненное, что может ждать персонажа — это простые побои), то опять-таки с сугубо утилитарной целью выяснить некую информацию. В фэнтези же дело обстоит иначе. Плохие парни — и в особенности главный плохой парень — мечтают заставить своих противников умирать долго и мучительно; иногда это желание доходит до того, что они спасают потенциальную жертву от верной (но легкой) смерти, дабы иметь возможность вволю помучить потом. Справедливости ради надо заметить, что подобные неприятности грозят не только героям, но и злодеям: какой-нибудь колдун или демон может тысячу лет провисеть на цепях над огнем, все это время, разумеется, копя злобу и жажду мести. Пытки могут носить изощренный характер, для продления агонии может использоваться колдовство. Конечно, далеко не в каждом произведении героям приходится пройти через подобное; чаще жестокие замыслы мучителей оказываются неосуществленными (срываясь буквально в последний момент), но, тем не менее, трудно найти произведение в жанре фэнтези, в котором пытки и издевательства не упоминались бы хотя бы вскользь, хотя бы применительно к статистам. На этом фоне на такие пустяки, как распятые на алтарях для принесения в жертву девственницы, уже перестаешь обращать внимание. Но царящий в фэнтези культ насилия отнюдь не ограничивается мучительскими формами; утилитарное применение грубой силы здесь тоже в большом почете. Показательно, что главным положительным героем фэнтези почти никогда не бывает интеллектуал — напротив, это либо варвар с накачанными мускулами, гордящийся, что он «не испорчен» цивилизацией, либо недалеко от него ушедший рыцарь (или простолюдин), либо, совсем уж в крайнем случае, хорошо образованный принц — однако и в этом случае мечом ему приходится пользоваться чаще, чем мозгами. Интеллектуалам же отведена в лучшем случае скромная роль советчика и помощника (обычно чародея), а в худшем — главного противника (опять-таки чародея или правителя). Иногда, впрочем, когда автора тянет поморализировать, место силы занимает какое-нибудь душевное качество, например, верность, но и в этом случае ум оказывается не в чести.

Итак, подведем итоги. Фэнтези — литература с примитивным сюжетом, напоминающим игру, и примитивными героями, действующими в условном черно-белом мире; истоками ее являются детские сказки, жанры эпохи «детства» литературы — рыцарские романы и средневековые легенды, а также авантюрные псевдоисторические романы — любимое чтиво подростков. Выразительные средства фэнтези характерны для детского восприятия, когда наибольшее впечатление производят большие размеры и физическая сила, а картина мира принимается на веру без критического анализа. Повышенная сексуальность фэнтези, принимающая в том числе и извращенные формы, характерна для буйных сексуальных фантазий подростков. Отчетливо прослеживается и подростковый максимализм, и вера в непременное торжество того, кто прав, над сильными и жестокими противниками; при этом торжество над ними достигается их же насильственными или вовсе волшебными методами, а не с помощью разума и знаний. Таким образом, жанр фэнтези должен стать объектом не столько литературной критики, сколько психологии и психиатрии, ибо он есть ничто иное, как воплощение инфантилизма, проявление детских и подростковых комплексов, сохранившихся в зрелом возрасте.