Многие историки считают, что виной тому рано возникшее обыкновение вознаграждать за службу феодами. Действительно, соблазн иметь как можно больше хорошей земли толкнул не одного вассала на поиск новых господ и принесение им оммажа. Разве не знаем мы случая во времена Гуго Капета, когда вассал короля отказывал в помощи графу, настаивая на том, чтобы тот признал его своим вассалом? «Потому как, - заявил он, - не принято у франков сражаться иначе, чем в присутствии или по приказу своего сеньора». Предлог был красивым. Действительность хуже. Мы знаем, что за новую клятву верности он получил деревню в Иль-де-Франсе (195). Остается только объяснить, почему сеньоры так охотно принимали, а вернее, поощряли эти половинные, четвертинные, в общем, частичные верности, что позволяло вассалам, никого не смущая, давать столько противоречащих друг другу обещаний. Начнем с эволюции этого института, который из своеобразной личной аренды превратился в наследственную вотчину и стал объектом купли-продажи. Рыцарь, который дал уже клятву верности какому-то сеньору, наверняка мог получить наследство или купить феод, находящийся в ведении другого сеньора, и трудно себе представить, что этот рыцарь отказался от возможности приумножить свое состояние только из-за того, что это связано с новой вассальной зависимостью.