Феодальное общество

Насилие существовало и в нравах, люди Средневековья, неспособные обуздывать свои порывы, нервные, но мало чувствительные к зрелищу страдания, мало ценящие жизнь, поскольку она воспринималась только как переходный этап к вечности, считали почетным и достойным животное проявление физической силы. «Всякий день, - пишет около 1024 года Брушар, епископ Вормсский, - убийства, как среди диких зверей, совершаются среди зависимых монастыря Сен-Пьер. Набрасываются друг на друга опьяненные вином, гордостью или без причины. На протяжении года тридцать пять рабов, совершенно ни в чем не повинных, было убито другими церковными рабами; и убийцы не раскаиваются в них, они ими гордятся». Спустя почти что век английский хронист, воспевая мир и покой, которые сумел установить в своем королевстве Вильгельм Завоеватель, говорит прежде всего о двух вещах, которые, по его мнению, лучше всего характеризуют полноту этого мира: отныне ни один человек не может убить другого, какой бы ущерб тот ему ни лричинил; отныне можно проехать всю Англию, имея при себе полный пояс золота, и не подвергнуться нападению (359). Наш хронист простодушно обнаруживает корни двух самых распространенных зол - месть, которая по понятиям того времени служила достаточным моральным оправданием любого поступка, и неприкрытый разбой.

Но от этих злоупотреблений страдали все, и правители лучше других понимали, какие несчастья они влекут за собой. На протяжении всех этих неспокойных времен люди молят о самом драгоценном и самом недоступном из «даров Господних» - о мире. Разумеется, мире внутри страны. Для короля, для герцога нет выше похвалы, чем титул «мирный». Слово это имеет два смысла: не только тот, кто не лезет на рожон и поддерживает мир, но и тот, кто его устанавливает. «Да установится в королевстве мир», - молятся в праздники. «Благословенны будут миротворцы», - повторяет Людовик Святой. Забота о мире была присуща любой власти, и порой она выражалась в очень трогательных словах. Так, например, король Кнут, о котором придворный поэт говорил: «Ты был еще молод, о принц, но и тогда вдоль дороги, по которой ты ехал, горели людские жилища», с годами издал немало мудрых законов, вот один из них: «Мы желаем, чтобы каждый юноша старше двенадцати лет клялся, что никогда не станет воровать и не станет сообщником воров» (360). Но поскольку официальные власти не могли обеспечить желаемого, то под влиянием церкви, вне сферы действия официальных властей, стали возникать попытки добиться столь чаемого всеми мира.