Феодальное общество

Наших королей иногда сравнивали с крестьянином, который терпеливо приторачивает одну полоску земли к другой. Образ по двум причинам ложен. Во-первых, он не передает самоощущения помазанника Божия, с радостью разящего мечом, и как все рыцари - именно к этому сословию причисляли себя суверены, - опасно преданного соблазнам приключений. А во-вторых, он предполагает то постоянство намерений, которого историк, даже в том ограниченном материале, который достается ему для изучения, чаще всего не обнаруживает. Если бы у Бушара Вандомского, которого Гуго Капет сделал графом Парижским, Меленским и Корбейским, не остался в качестве прямого наследника только один сын, который давным-давно был пострижен в монахи, Капетинги имели бы в самом центре Иль-де-Франса опаснейшего соперника. Еще Генрих I в одной из грамот представляет подчинение Парижа как невероятное (370). Невозможность действовать Капетин-гам так, как действовали Каролинги, кажется мне очевидной.

Между тем с начала XI века ряд графств одно за другим подчиняются королю, хотя король не менял в них графов. Иными словами, к этому времени государи перестали рассматривать могущественных магнатов как своих чиновников, и становятся все больше и больше чиновинками сами. Таким образом, на наследственных и приобретенных самими королями землях уже не было промежуточного звена власти, какое существовало раньше; единственными представителями короля на них оставались мелкие чиновники, стоящие во главе маленьких округов, эти «прево» не представляли опасности, и их господа в случае, если кто-то из них пытался сделать свою должность наследственной, превращали их в обычных держателей. Такие случаи мы встречаем достаточно часто на протяжении XII века. Начиная с царствования Филиппа Августа, на самой высокой ступени административной лестницы появляются настоящие чиновники с окладом: бальи или сенешали. Поскольку опорой королевской власти во Франции была обычно небольшая группа людей, которой управлял непосредственно сам король, то в момент, когда обстоятельства потребовали перегруппировки сил, французские короли, приспосабливаясь к новым социальным условиям, сумели выгодно использовать этих людей с помощью старинных идей и представлений, которые сами продолжали исповедовать.