Ференц Лист

Дети выросли. Выросли вдали от отца. Была ли это сознательная жертва Листа на алтарь искусства? Во всяком случае, приходится признать, что и в семье он оставался одиноким. В сложившихся обстоятельствах не могло быть настоящей душевной близости — было поклонение детей далекому идеалу, полубогу. Не нужно никого ни оправдывать, ни осуждать. Так сложилась жизнь. Лист любил своих детей, как мог, и они тоже любили его, как могли. Но физическое расстояние породило расстояние духовное. Неудивительно, что впоследствии Козима легко предпочла отцу любимого человека.

В начале ноября Лист уехал в Дрезден. 7-го числа он дирижировал премьерой «Данте-симфонии». Критика последовала уничтожающая! Внешне Лист воспринял провал своего детища спокойно, утверждая, что «неудержимо продолжит собственный путь» и что «время всё расставит по своим местам». Но он уже чувствовал первые признаки усталости…

Вернувшись в Веймар, Лист подготовил премьеру «Альцесты» Глюка, которая прошла 26 декабря без особого успеха. Обязанности придворного капельмейстера всё больше тяготили его. Однако отказываться от них было еще рано. 29 декабря в большом придворном концерте впервые прозвучала симфоническая поэма «Битва гуннов». На следующий день под управлением Листа прошел «Фиделио» Бетховена.

Творчество «величайшего немца» всегда волновало Листа и было ему дорого. К началу 1858 года ему пришлось в полном смысле слова встать на защиту Бетховена. Еще в прошлом году Листом была написана статья «Улыбышев и Серов. Критика критики» (Ulibischeff und Seroff. Kritik der Kritik), теперь она была напечатана. На этой статье нужно остановиться особо — и в связи с отношением Листа к Бетховену, и в связи с его взаимоотношениями с русской культурой.

Знакомство Листа с творчеством Серова было овеяно именем Бетховена. После мимолетного общения во время гастролей Листа в Санкт-Петербурге Серов прислал ему в 1847 году свое фортепьянное переложение бетховенской увертюры «Кориолан» с просьбой оценить это сочинение. Лист ответил теплым письмом: «…Музыкальные мнения, излагаемые Вами, совершенно тождественны с моими и уже давно живут у меня в голове, и потому я о них не буду здесь распространяться. Самое большее, что найдется один, только один пункт, в котором наши взгляды заметно расходятся, но этот пункт — не что иное, как моя скромная особа. Вы видите, что я нахожусь в весьма затруднительном положении и выйду из него самым простым способом: искренне поблагодарив Вас за Ваше слишком лестное мнение, которое Вы составили обо мне. <…> Ваше фортепьянное переложение увертюры „Кориолан“ делает величайшую честь Вашей художественной совести и свидетельствует о редкой и терпеливой способности, необходимой для того, чтобы хорошо выполнять подобные задачи»^[506].

Через некоторое время Серов прислал Листу свои фортепьянные переложения последних квартетов Бетховена. И снова Лист оценил их чрезвычайно высоко, о чем сообщил не только автору, но и В. В. Стасову в письме от 17 марта 1857 года^[507].

В это время в России разгоралась знаменитая полемика вокруг творчества Бетховена, вызванная опубликованной в 1843 году книгой Nouvelle biographie de Mozart («Новая биография Моцарта») одного из основателей русской музыкальной критики Александра Дмитриевича Улыбышева (1794–1858), писавшего о несомненном превосходстве «чистой» музыки над программной, ставя симфонии Моцарта гораздо выше бетховенских. Своеобразным ответом ему стала книга ученика и друга Листа Вильгельма фон Ленца Beethoven et ses trois styles («Бетховен и три его стиля»), вышедшая в Санкт-Петербурге в 1852 году. Серов также выступил с целым рядом статей^[508], прославлявших творчество Бетховена.

Улыбышев в долгу не остался. В конце 1855 года он закончил, а в 1857-м опубликовал в Лейпциге книгу Beethoven, ses critiques et ses glossateurs («Бетховен, его критики и толкователи»), где, называя Бетховена «величайшим композитором XIX века», одновременно обвинял его «в дисгармоничности» и «музыкальном помешательстве».

Серов ответил статьей «Улыбышев против Бетховена», вышедшей в 1857 году в «Нойе Цайтшрифт фюр Музик» и вызвавшей бурный отклик в Германии. Именно на нее отреагировал Лист своей «Критикой критики», опубликованной в том же журнале в начале 1858 года. В споре между Улыбышевым и Серовым он, естественно, принял сторону последнего. Как раз тогда Лист написал Стасову, что «Улыбышев не понимает Бетховена и не знает его»^[509]. Можно сказать, что таким образом Лист, с его авторитетом среди русских коллег, внес немалый вклад в развитие русской музыкальной критики.