Ференц Лист

К образам двух самых дорогих для Листа святых — своего небесного покровителя Франциска из Паолы и Франциска Ассизского — композитор обращался неоднократно. Еще в 1860 году он написал мужской хор «К святому Франциску из Паолы. Молитва» (An den heiligen Franziskus von Paula. Gebet). Теперь, в 1862-м, он создал «Солнечный гимн святого Франциска Ассизского» (Cantico del Sol di San Francesco d’Assisi)[583] и «Осанну» (Hosannah), а также двухчастный цикл «Аллилуйя и Ave Maria Аркадельта»[584] (Alleluja et Ave Maria d’Arcadelt), в первой пьесе которого вновь обратился к темам из «Солнечного гимна». В следующем году Лист написал еще две легенды: «Святой Франциск Ассизский. Проповедь птицам» (St. François d’Assise. La prédication aux oiseaux) и «Святой Франциск из Паолы, идущий по волнам» (St. François de Paule marchant sur les flots). В первой в очередной раз были использованы темы из «Солнечного гимна», а сюжетную основу второй составляли 35-я глава «Жизнеописания святого Франциска из Паолы»^[585] и рисунок австрийского художника Эдуарда фон Штайнле (von Steinle, 1810–1886) «Святой Франциск из Паолы, идущий по волнам». В коде второй легенды Лист использовал темы мужского хора «К святому Франциску из Паолы», завершая таким подобием репризы свой «большой францисканский цикл».

После окончания работы над «Легендой о святой Елизавете» Лист вновь вернулся к давно задуманной оратории «Христос». 19 ноября он признавался дяде Эдуарду: «Я дал себе обет осуществить свои планы создания оратории „Христос“. Зная свои слабые и сильные стороны, думаю, что к 22 октября 1863 года я его выполню»^[586]. Забегая вперед скажем, что исполнение данного обета Лист задержал на три года.

После неудачных попыток Гервега в 1853 году и Каролины Витгенштейн и Петера Корнелиуса в 1857-м написать либретто к «Христу» Лист решил сделать это сам, используя тексты Библии, католической литургии и нескольких латинских гимнов. С этого он и начал новую работу, продолжая вести жизнь затворника. Единственное известие — на этот раз счастливое — всколыхнуло его размеренный жизненный уклад: 20 марта 1863 года Козима родила вторую дочь, которую назвала Бландиной Элизабет (1863–1941). Лист был сердечно благодарен дочери за то, что она дала своим детям имена в честь брата и сестры, с утратой которых любящий отец так никогда и не смирился… Теперь Лист с облегчением узнал, что «мать и дитя здоровы».

Отвлекшись от оратории «Христос», Лист написал страстное и зажигательное произведение, выпадающее из общего направления творчества последних месяцев: «Испанская рапсодия. Испанская фолия и арагонская хота» (Rhapsodie espagnole. Folies dʼEspagne et Jota aragonesa). Кроме того, в продолжение традиции его виртуозно-картинных этюдов тогда же были созданы «Два концертных этюда» (Zwei Konzertetüden): «Шум леса» (Waldesrauschen) и «Хоровод гномов» (Gnomenreigen). Не иначе как мысли о маленькой внучке вдохновили Листа на сказочный сюжет.

Однако перемены в настроении не повлекли за собой перемен в общем душевном настрое Листа. Ему хотелось полного уединения, чтобы еще больше сосредоточиться на работе. 20 июня^[587] он принял приглашение отца Агостино Тейнера (Theiner; 1804–1874), префекта Ватиканского секретного архива, с которым его познакомила Каролина Витгенштейн, и переехал в покои монастыря Мадонна-дель-Розарио (Madonna del Rosario)[588]. Тогда монастырь находился примерно в часе езды от Рима, на холме Монте-Марио (Monte Mario), на улице Трионфале (via Trionfale), получившей название в честь побед легионов, возвращавшихся по ней в Рим. В 1628 году здесь был основан монастырь, который папа Климент XI отдал доминиканцам. К 1863 году монастырские постройки сильно обветшали, и только настоятель, один монах и послушник продолжали там жить. Однако в церкви Санта-Мария-дель-Розарио регулярно шли мессы, а монастырь по-прежнему принимал паломников. Именно здесь Лист получил в свое распоряжение отдельные покои — новый «тихий рай», куда неизменно возвращался вплоть до 1868 года[589].

Тишину нарушал только звон колоколов. Лист дописывал сочинение для мужского хора — гимн «Славим славных славян!» (Slavimo slavno Slaveni!), посвященный тысячелетию составления славянской азбуки святыми Кириллом и Мефодием, широко отмечавшемуся в 1863 году[590]. Практически сразу Лист сделал переложение гимна для фортепьяно, а затем для органа. 3 июля гимн был впервые исполнен в Риме.