Ференц Лист

Зима 1884/85 года выдалась в Венгрии необыкновенно морозной. Спасаясь от холодов, Лист в конце декабря уехал в Рим. Его мучила прогрессирующая болезнь глаз — к концу жизни он видел настолько плохо, что работа с нотными текстами стала для него почти невозможной.

Однако уже 30 января 1885 года Лист вновь вернулся в Будапешт. Его сопровождал молодой пианист и будущий выдающийся педагог Август Страдаль (Stradal; 1860–1930). В последние два года жизни Листа Страдаль входил в ближайший листовский круг. Ему принадлежит переложение для фортепьяно всех симфонических поэм учителя, его «Данте-симфонии» и «Фауст-симфонии». Кроме того, Страдаль оставил интересные воспоминания о Листе^[767].

В этот приезд в Будапешт Лист всё же получил некоторую компенсацию за обиду, причиненную отказом исполнить его «Венгерскую королевскую песню»: она прозвучала 25 марта в Венгерской опере и вызвала такой бурный восторг публики, что исполнение пришлось повторить. Однако сам композитор на концерте не присутствовал.

Как и в прошлом году, 2 апреля Лист отправился в Калочу, чтобы провести пасхальные дни в обществе кардинала Хайнальда. 11 дней он наслаждался покоем и беседами с другом. Из Калочи Лист уехал в Пожонь, чтобы присутствовать 13 и 14 апреля на благотворительных концертах Антона Рубинштейна, весь доход от которых передавался на возведение памятника Гуммелю.

После встречи с Рубинштейном Лист съездил в «свой» Веймар, но на этот раз ненадолго — 28 мая в Карлсруэ открывался очередной фестиваль Всеобщего немецкого музыкального союза, на котором он обязан был присутствовать. 31 мая исполнялась его «Данте-симфония». Дальше его путь лежал в Страсбург, где 3 июня прозвучали его «Колокола Страсбургского собора», затем — в Брюссель и Антверпен — там 8 июня с огромным успехом была исполнена «Сексардская месса».

Лист очень устал. В конце июня он, наконец, прибыл в Веймар, но уже буквально через две недели работы над «Венгерскими историческими портретами» был вынужден опять покинуть его. 18 июля он выехал в Галле. Здесь состоялась его встреча с давним знакомым Робертом Францем[768]. На обратном пути, беседуя о несчастливой судьбе Франца с сопровождавшим его в поездке в Галле Августом Гёллерихом, Лист высказал очень важную мысль, объясняющую его отношение к будущему искусства: «Всё настоящее и правдивое, несмотря на замалчивания и все искажения, в конце концов побеждает, но на одно способны эти две хитрые силы: они могут оттянуть победу — и это больно»^[769].

Больно… Больно было осознавать свое творческое одиночество. Б. Сабольчи замечает: «…и у себя дома, на собственных венгерских и заграничных квартирах, при всём оказывавшемся ему официальном почете, он был в сущности окружен атмосферой непонимания и безразличия. Странно читать в мемуарах Бородина, что в Веймаре, в этом провинциальном городке, где большая часть населения жила на доходы от вызванного Листом притока иностранных туристов, трудно было найти его квартиру, ибо большинство жителей про него ничего не знало. Странно читать у Страдаля, что в 1885–86 годах Лист принадлежит словно к числу забытых людей; в то время как статуя композитора уже украшает фасад оперного театра в Будапеште, его самого почти демонстративно игнорируют в музыкальной жизни Венгрии, и лишь самый тесный круг друзей поддерживает с ним отношения»^[770].

Названия сочинений Листа 1885 года носят отпечаток его настроения: «Похоронная прелюдия» (Preludio funèbre); «Траурная прелюдия и траурный марш» (Trauervorspiel und Trauermarsh), написанные на ту же тему, что и «Р. В. — Венеция», «Печальная степь» (A Puszta-Keserve. Puszta-Wehmut), «Рок» (Unstern. Sinistre. Disastro)…

Когда творчество «позднего» Листа называют мрачным и депрессивным, имеют в виду прежде всего именно эти произведения. После смерти Вагнера он был в подавленном состоянии, хотя внешне это не проявлялось. Неужели будущее музыкального искусства рисовалось ему в столь безотрадных тонах? Это разочарование или предостережение? Вместе с тем философская глубина произведений «позднего» Листа потрясает. Кажется, он заглянул в бездну, в Дантовы круги ада, и постиг их.

Словно оттеняя эти мрачные краски, судьба продолжала дарить Листу проблески радости. 3 сентября в Лейпциге, публика которого никогда не отличалась по отношению к Листу особым дружелюбием, состоялся концерт, составленный исключительно из его произведений. На этот раз Ганслик и компания были побеждены: все злобные нападки критиков оказались бессильны перед искренним восторгом слушателей, собравшихся в Гевандхаузе. Кроме того, стараниями Александра Ильича Зилоти было основано «главное» Листовское общество (Liszt-Verein), покровителем которого стал великий герцог Карл Александр.