Ферма. Бхаг До (СИ)

Сбил руку бородача, подрубил ноги, переводя его рывок в опрокидывание и подставил нож под килограммы мяса — мгновение, если уметь. Лезвие вышло из рта, надрезав верхнюю ощеренную губу. И мозг еще пытался отдать команду, но телу уже не зашло.

— Стоять! — рявкнул Амиго. — Никому не двигаться!

Вот это тембр. Уважаю. Я вопросительно глянул на безопасника:

— А если бы не пришел?

— Смешно, — кивнул кшатрий. Лады, согласен. — Паша, люди Ахмета ушли?

— Да, — спокойно кивнул мужчина.

— Да какого хрена?!! — почти синхронно гаркнули Бритва и Рог. Хризолит зачем-то тискал нож, но выглядел растерянным.

Грохнула дверь и в комнату влетел хрипящий паренек. Видел его разок у Хриза, значит — причастен.

— Восход зажал Беркута! Красная вспышка!

Амиго посмотрел на закипавших соратников и очень ровным тоном сказал:

— Беркут нашел Поющую Берту. Если донесет, Восход падет.

— Ты охренел… — выдохнула Бритва. — А если перехватит, нам полный пиз…!

— Ахмет слил информацию? — Рог точно надбавил годков за прошедшие минуты, резче обозначились морщины, чернота под глазами. Я видел, как разочарованные люди резко стареют, так вот это почти оно…

— Беркут должен дойти! — резанул Амиго. — Группу к седьмому сторожевому!

И действо сорвалось с чеки. Комната опустела через пару секунд, остался лишь Паша. Я усмехнулся:

— Поющая Берта?

— Станковый пулемет. — Амиго кивнул. — Который можно восстановить. Легенда.

— И у Хаша считаные дни, пока вы не выставите Берту на стену. — Я присмотрелся к стылой мимике безопасника. Хорош, не спорю. Пока я раздражал культистов рукотворным солнцем, кшатрий достал и разыграл жирный козырь. — Если не нападет, проиграет.

— Беркут хороший человек. — Амиго поджал губы. — Не хочу его терять.

— Поющая сука Берта, — покачал я головой. — Ты хоть представляешь, как выглядит станковый пулемет?

— Видел на картинках, — ответил безопасник. — Хаш поверил.

Я перевел взгляд на раскинувшийся труп Ахмета, из которого чутка натекло. Комбинация не самая изящная, но грешно критиковать то, что работает. Махнул рукой:

— Беркут птица красивая, чтоб вы знали…

Паша отлип от подоконника:

— Предупредить твоих?

— «Шланг» лучше кричи на подходах, — усмехнулся я. — Жаль не услышу.

— Время, — поторопил Амиго.

И мы поспешили.

Одолевая воняющие просторы Транзита, я прикинул необходимость участия главного всея безопасности. Случись что и оборона Фермы останется без умельца. Но тут же понял — вариантов, по сути, нет. Чтобы Хаш уверовал и не сдал на попятную, операция по спасению должна выглядеть как акт, решающий аграрную судьбу — на последнем дыхании, на кончиках пальцах, все силы в бой и ни шагу назад. Спектакль, который правда.

— Не сдерживайся, — резанул Амиго, перепрыгивая развалы ящиков.

Я услышал, кшатрий, я услышал. И против воли улыбнулся — последний, кто просил меня не сдерживаться, умер не успев досказать просьбу. Мрачная, на самом деле, история, безжизненная. Не надо о ней — попросил себя и чутка надбавил темп, выходя на левый фланг спутника.

Бежать неудобно — грязь, теснины, пересеченка. Щедро расходуются силы, что не одобряю при намеке на скорый бой с неясным рисунком. Кто, где и за сколько?

На сторожевом посту нас встретил десяток бойцов, в число которых вошли Рог и Бритва. Хриза с подручными не видать, лишь на посту хлопает глазами растерянная охранка — жмется к фортификациям, сложенным из обломков и кусков кровли. Дунешь резко и попрячутся на пердячем пару. На лицах одна эмоция и это нихера не смелость.

А бойцы вроде в настрое — тискают оружие, сурово играют желваками. Бритву потряхивает жажда боя — как берсерка, заглотнувшего грибов. Хрен я буду рядом, пойду парой метров левее, для чистоты маневра.

За щербатыми клетями развалин взвилась красная звезда. Надо же, пользуют ракетницу.

— Вторая! — рявкнул Рог. — Не успеем!

— Вперед! — Амиго взметнул гальку в рывке.

Ну что сказать — нас, сука, легион. Прям толпа и враг обосрется. На месте Хаша, я бы призадумался о числе спасателей. Безопасник перехватил мой взгляд и не поверите — кивнул.

— Хватит кивать, — попросил я, технично входя в поворот. Саданул плечом по бетону и нездорово крякнул. Чутка не рассчитал.

Впереди загрохотали выстрелы, кто-то заорал, а следом забулькал кровью. Топот ног слился с треском перемалываемого мусора. Эхом прокатился рикошет, и бежавший впереди боец нелепо споткнулся, коротко взмахнув руками. В асфальт воткнулся уже мертвым, плеснув багрянцем на седую дорожку.

Пора.

Перекатом ушел в проулок. Прыжок в пролом, раскачивающиеся стены разваленных комнатенок и финита — передо мной театр смерти. Группу Беркута в составе шести человек и одной телеги обложили в бывшем магазинчике, одиноко приткнувшимся близ перекрестка. Позиция открытая и неудачная — орущие культисты атаковали по трем векторам, перекрыть которые шестерка просто не в состоянии. Среди камней видны тела павших аграриев и число их значительно превосходит живых. Тупо, глупо, хреново.

Коротко выглянув в оконный проем, зафиксировал цели и дал отсечку на три патрона. Тут же ушел с позиции — три метра, новый пролом.