Фермер

— Сдались тебе эти жопы, — вздохнул Змей и отвернулся. Очень уж он переживал, что в прошлый раз зловредный хозяин теплицы обильно смочил шкраппер в скипидаре, и интимный процесс послеобеденной медитации пришлось прервать экстренным способом. На метавшегося с воплями скама сбежалась посмотреть вся округа. И как доказать потом местным, что ты гениальный инженер, если последний беспризорник с помойки видел, как "его хвостатое величество" отмачивало задницу в бочке с водой… Никакого такта у Фермера, никакого… Надо будет посчитаться потом за подъебку. Но аккуратно так, чтобы не пристрелил по итогам…

Глава 5

— Дамы и господа! Впервые на Периметре настоящий каннибал, я бы сказал — истинный Ганнибал Лектор собственной персоной! Ужасный и опасный! Убивающий одним ударом любого противника! Спешите видеть, дамы и господа! Все к нам!

Плюгавенький мужичок ростом не больше полутора метров драл глотку, непрерывно размахивая руками. Обтрепанный пиджак махал дырявыми боками вслед грязным рукам, превращая небритого и замызганного хозяина в подобие драной вороны. Но собравшаяся публика, выглядевшая ничуть не лучше, с интересом разглядывала чернокожего "каннибала", восседавшего на выдранном из дорого авто кресле. Сколоченный из досок помост — средоточие местной общественной жизни, поверх белое кожаное кресло и контрастный негр с ржавым самодельным копьем в руках. Дали плачет от зависти и сидит в сторонке. Особенно, когда шоу ведет бывший проворовавшийся депутат, из всех наук постигший лишь умение трепать языком без перерыва.

— Ты зачем обезьяну приволок? — поинтересовался у Фермера Стилет, благосклонно позволив одному из охранников заботливо поправить плед на коленях. — Ладно еще хвостатый урод, без его когтей чужие ящики не работают. А обезьяна тебе для чего?

Стилет вполне обоснованно относил себя к старым "ворам в законе", проведя за решеткой больше времени, чем на свободе. И хотя в последние годы он чаще руководил разросшимся по всему миру криминальным бизнесом из-за границы, но хватки не утратил. И совершил лишь одну крохотную ошибку, заглянув домой для личной встречи с кем-то из подчиненных. Потом: выбитая спецназом дверь, удар прикладом автомата по зубам и выгрузка уже внутри зоны, из которой выход существовал только ногами вперед. Выгрузка вместе с тысячами других уголовников и задержанных по спискам, или попавшимся в облаву на улице. В момент "большой чистки" бардак творился невероятный. Как рассказывали "переселенцы", в некоторых районах просто вычищали целыми домами. "У вас азеры под боком живут, а вы и не слышали? Покрываете? И еще притон в соседнем подъезде?.. Пройдемте, гражданин!"

Отделившись от разномастных соседей Третьим кольцом, уголовное и прочее население взялось выяснять отношения на новом месте. Тем более что место было "козырное", с бывшим видом на звезды Кремля. Учитывая, что в первые дни количество уголовников на квадратный метр зашкаливало, можно лишь удивляться, как в кровавой каше озверевшие люди не перебили друг друга полностью. Потом пошли эшелоны с политическими идиотами и любителями говорить громко вне теплой кухни, и пополнение чуть-чуть разбавило армию убийц и насильников. А так же гоп-стопщиков, кидал, домушников и прочих специалистов криминального промысла.

После огненной бомбардировки и череды бунтов Замоскворечье сохранилось в относительно терпимой кондиции. От парка Горького остались пеньки, это правда: народ предпочитал дрова рубить, не выбираясь в чужие опасные районы. Но вот застроенный центр между Садовнической набережной и Садовым — остался почти целым. Выбитые стекла заменили, золотари выливали собранное за утро "добро" в Водоотводный канал, а вставший стометровой стеной Периметр пропускал грязную воду дальше, разрушая любые биологические составляющие при фильтрации. Вонь рядом с набережными в "северных" кварталах стояла неимоверная, но и жили там в дикой скученности лишь "бычье и лохи позорные", а серьезные люди обосновались на куске бывшего Садового. Поговаривали, что некий профессор, придумавший и отладивший систему выживания в разрушенном городе, даже сумел выбраться наружу, пока еще на контрольных пунктах инопланетяне не трогали сновавших муравьями людей. Но был ли профессор, удрал ли он за Периметр или умер в какой-нибудь подворотне с пробитым черепом — история мутная. На виду лишь осталась худо-бедно организованная санитария и правила проживания людей в гигантской "коммуналке". Благодаря принятым законам эпидемии пока еще гуляли мимо, успев выкосить несколько десятков тысяч в других анклавах, где о вывозе говна и минимальном управлении водными ресурсами задумались в последнюю очередь.