Фермер (СИ)

- А почему напрямую не поехали? - Роджер с интересом крутил головой, разглядывая просевшие дома по обе стороны Нахимовского проспекта. Казалось, стоит сидевшему рядом в кузове Змею чихнуть, и потрескавшиеся бетонные плиты драной карточной колодой с хрустом сметут и разбитую дорогу, и дымивший грязным выхлопом пикап. - Я по карте смотрел, можно было по Варшавскому ехать, потом чуть повернуть - и на месте. До Варшавки нас бы пропустили.

- Ну, соседи бы пропустили, а чуть южнее прикопали бы враз. Слишком там отношения плохие между арабами и русскими. Арабов снизу черные подпирают, выдавливают на Третье кольцо. А там баррикады и рейды каждую ночь в ответ. Как раз - только с Третьего выезжаешь, и все, гоп-стоп.

- Чем вам черные мешают! - возмутился профессор, подпрыгивая вместе с пустыми ящиками на очередной кочке. - Где черные, ну где? Наши анклавы в Чертаново начинают, а до твоих баррикад сколько еще топать?

- И что, между твоей родней и уголовниками пустошь? С черта два, Роджер, там пол-Европы набито, кого только нет. И французы, и албанцы, и турки из Германии высланные. И ведь каждую неделю шлют и шлют, без перерыва. Уже даже под землей все углы заняли, а соседи лишь звереют и пытаются чужую территорию хапнуть, потому что у них та же жопа. Вот и едем из-за войн окольными тропами... Надо было меньше утром на кореянок смотреть, а больше Фермера слушать. Может, и не задавал бы глупые вопросы.

- Я все равно в этих улицах не разбираюсь. Это же не Нью-Йорк, где все квадратное и по номерам, - попытался оправдаться знаток русского языка.

- Так я тебе и поверил. Чертаново выучил, и другое освоишь. Куда как легче, чем суффиксы-шмуфиксы зубрить.

Роджер помолчал, косясь на группы редких прохожих по сторонам, потом выдал очередную сентенцию о смысле жизни, на которые был мастак:

- Когда мы встретились, ты говорил очень красиво, без словесного мусора. А теперь набираешься разного хлама от Федора. Наверное, я тоже скоро буду лишь ругаться.

Змей лишь мотнул хвостом, зевая во всю огромную пасть. Перед выездом пришлось перетряхнуть всю систему гидропоники, чтобы нанятые мальчишки могли ухаживать за теплицей без вмешательства в тонкую механику. И теперь скама больше интересовало, как бы вздремнуть по тряской дороге, чем разговоры за жизнь. Тем более что осталось лишь аккуратно просочиться по Симферопольскому до Чертаново, а там и рукой подать до первых негритянских блокпостов по Варшавке. Еще пару часов в запасе, потом лафа безделья закончится.

- А народу все больше, - заметил Роджер, замечая злые взгляды в свою сторону. - Я думал, тут никого не будет.

- Почему? Кормовые точки по всей округе натыканы, дома пока стоят. Вот и устраиваются люди, как могут.

- И не нападают?

- Я спрашивал у Бонда. Говорит - сначала нападали. Все же машина - ценная вещь. Но у Фермера разговор короткий, он раньше стрелял просто за косые взгляды. Потом - начал зелень возить боссам по всей округе, те своих поприжали. Кушать хорошо все любят. А убьешь торговца - и статус потеряешь. Потому что у тебя огурец или помидорка есть - и ты уважаемый человек, раз позволить себе такое можешь. А жрешь скамовский комбикорм вместе с работягами - и все, ты дерьмо паршивое, с тобой никто считаться не станет... Вот и не трогают нас, пока сами нарываться не станем. Да и дорогу выбрали специально в окружную, через спокойные районы. Пусть добираться дольше, зато без дырок в шкуре.

- А... - Роджер изобразил понимание, хотя по глазам было видно, что половину слов он пропустил мимо ушей, а другую половину понял частично. Все же быстрая разговорная речь давалась негру пока тяжеловато. Что поделаешь - это тебе не выжженные навечно в мозгах словари Розенталя. Когда сам 'кляту москальску мову' постигаешь - оно как-то тоскливо идет, с пертурбациями. И профессора не исключение.

- Эй, пейзане, вы бы легли на дно и брезентом закинулись. А то не доедем, бля. Ваши хари так отсвечивают, что за нами вся округа вот-вот увяжется... Подарили же боги помощничков, чтоб вас... - Фермер чуть притормозил и дождался, пока в кузове перестали возиться. Потом поприветствовал бредущих по обочине пешеходов, полюбовался на ответный плевок и покатил дальше. К вечеру хотелось добраться до Кантемировки, где были шапочные знакомые. А дальше - уже импровизировать. - Ладно, прорвемся. Поможем африканским братьям-попуасам избавиться от ядерного империалистического наследия. А то заебали: хапнули и не делятся...

И, пофыркивая выхлопной трубой, пикап покатил дальше, навстречу чернокожей вольнице.

* * *

- Он не поедет!