Феромон

Но он зашёл. Отпустил такси. Поправил сдвинутый мной цветок. Потоптался на пороге. Заглянул в ванную, словно проверил, не спрятался ли там кто. И даже понюхал кружку с недопитым чаем, забытую на столе.

- Ты в порядке? - единственный вопрос, что он задаёт, внимательно рассматривая меня, неловко застывшую посреди гостиной.

- Да, вполне. Может, чай, кофе?

Надеюсь это не звучит как неприличное предложение? Но я так себя неуютно чувствую, что даже не знаю, хочу ли я, чтобы он остался.

- Нет, - уверенно качает он головой. - Не сегодня. Я думал... В общем, думал, это важней, но нет.

И, не сводя с меня глаз, он делает шаг назад, пока я силюсь разгадать его словесные ребусы, когда звучит пронзительная трель дверного звонка.

- Кого-то ждёшь? - моментально он словно группируется.

- Может, это отец, - кидаюсь к двери, но останавливаюсь под его предупреждающим взглядом.

- Я открою, - сам отправляется он в коридор.

- Хант?! Какого чёрта? - визгливые нотки в голосе Глена не предвещают ничего хорошего. - Уйди на хрен с дороги. Ан! Ты здесь? Ан?

Дайсон не зовёт, он требует, чтобы я вышла. Чтобы немедленно явилась по его команде. Прибежала, прогнулась, пала ниц.

- Что он здесь делает? - недовольный, раздражённый, он наконец сам вырастает на пороге гостиной, когда я так и не двинулась с места и ему не ответила.

- Что ты здесь делаешь? - и не думаю я объясняться.

- Я приехал в клинику, но сказали, что ты выписалась, - размахивает он букетом, как жезлом, царёк недобитый, словно и не собирается его вручать. - Это всё правда, что говорили в новостях? Этот больной ублюдок снова взялся за своё?

- Сомневаюсь, что это было в новостях, - глядя на Ханта, застывшего позади Глена, тоже засовываю руки в узкие карманы. - Что тебе надо, Глен?

- Погоди-ка, давай с этого места поподробнее, - повелительный тон Эйвера, обращённый к Дайсону не предполагает отказа. А тот и не собирается молчать. Разворачивается к нему всем телом, игнорируя мой вопрос.

- Да он ей прохода не даёт уже который год. Грязно домогается. Преследует. Травит, как дичь.

- И чего хочет? - явно глумится Эйв над разошедшимся Гленом, но тот даже не замечает, обличая то ли Ривера, то ли меня.

- Ясно чего, - хмыкает тот презрительно. - Склоняет к сожительству.

- А судя по количеству букетов, я бы назвал это: красиво ухаживает, тем более девушка она свободная. Но тебе, возможно, видней. Ведь это за твоей женой таскался озабоченный придурок, а ты... прости не расслышал, что ты сделал?

- Я женился на ней.

- Мн-н-н, - издевательски трёт бороду Хант. - Да ты, выходит, герой. А я всё гадал, что же она в тебе нашла, раз выскочила замуж, словно с закрытыми глазами. Но теперь, кажется, понимаю.

- Что ты хочешь сказать? - выпячивает свою широченную, как двуспальный матрас, грудь Глен.

- Ничего. Хочу, чтоб ты свалил отсюда. Анна определённо не желает тебя видеть. Ни сегодня, ни вообще.

- Да-а-а? Это ты значит теперь решаешь? Ты что-то типа её сутенёра, да? Будешь её под Томми подкладывать? Или ты из тех, кто и сам не ам и другим не дам?

Он не успевает договорить. Увесистый кулак Эйвера хуком справа отправляет его в нокаут. Несмотря на весь его огромный баскетбольный рост. Несмотря на телосложение двухэтажного автобуса, Глен оказывается неповоротливым, как тюлень. Падает как подкошенный. И до того, как успевает подняться, получает ещё один удар в челюсть.

- А это за то, что ты не только ничего не сделал, но ещё и допустил, что он снова нарисовался, - потирает кулак Хант. - А теперь вали на хрен, - он швыряет ему в лицо выпавшие цветы, - и радуйся, что это больше не твоя забота.

- Так и знал, что она всё равно побежит к тебе, - поднимается Глен, потирая покрасневшую скулу. Вижу, как презрительно кривятся его губы, как растягиваются, чтобы произнести «сука» или что-нибудь пообидней. Но возвышающийся монументом на его могиле Хант не позволяет ему даже посмотреть в мою сторону.

Примитивный, скучный, грубый Глен. Тщеславный эгоист, который даже в постели заботился только о своём удовольствии. Том Ривер, больной на всю голову, но утончённый, щепетильный, внимательный, и тот на его фоне смотрелся лучше. Не понимаю, как я жила с этим чванливым козлом столько лет. Где были мои глаза?

- Кстати, Кора передавала тебе привет, - поправляет он смятую бумагу на потрёпанном букете.

- Я говорила с ней сама.

- Не тебе, - лыбится он, скользя по мне ненавидящим взглядом, а потом переводит его на Ханта. - Тебе, Эйвер. Частная школа Святого Франциска. Кора Батлер. Помнишь такую?

Если я сейчас и онемела, то Эйвер онемел больше. Застыл, словно получил два штыковых в живот и тяжёлую контузию осколком снаряда.

- Аппетитная помидорка, правда? Говорят, ты тоже потыкивал в её сочную сердцевинку. Засаживал по самый хвостик.

Этим снарядом, вброшенным Дайсоном, разворотило сейчас не только прошлое. Разметало ошмётками настоящее. Изрешетило осколками будущее. И пробило насквозь мою грудь, оставив в ней дыру размером с Большой Каньон.

- Кора? - пришибленно переспрашивает Эйвер, а потом медленно поворачивается ко мне.