Ферзь – одинокая фигура

Двухсосичный жизнерадостно улыбается с набитым ртом, потом кивает в сторону кинозалов: пора, мол. Оба не спеша уходят, ты провожаешь их глазами и замечаешь широкий экран, висящий над проходом. На экране непрерывно крутится реклама фильмов в прокате. Трейлеры всегда стандартны, стилистикой своей неразлучно похожи один на другой, однако притягивают внимание калейдоскопом ярких картинок. Ты думаешь: а что, если взять и пойти на фильм, трейлер которого будет четвертым по счету? И третьим оказывается мультик про енотов в касках, а четвертой – история греховной любви монаха к простой испанской крестьянке. Играет перезрелая Дженнифер Лав Хьюит, не похожая ни на простушку, ни на испанку, а монастырь лепится к отвесу живописнейшей скалы, открывая зрителю панорамы с птичьего полета. Кажется, это Монсеррат, что в окрестностях Барселоны, впрочем, ты не уверен.

Ты идешь к кассам, становишься в очереди следом за шумной компанией студентов. Они гогочут и никак не могут решить, пойти им на енотов или эпическую постапокалиптику. Округлая блондинка-кассирша, тщась дождаться решения, нервно разглядывает собственные ногти – один из них срезан короче других, «до мяса». Наконец, подходит твоя очередь, и ты говоришь: «Сочувствую». Она смотрит на тебя, а ты – на ее ноготь. Она понимает и улыбается, и показывает крошечного серебристого дельфинчика на верхнем резце.

Ты запасаешься попкорном и направляешься в кинозал, где как раз начинается Дженнифер Лав. Усаживаешься в мягкое, почти самолетное кресло, в левый подлокотник ставишь картонное ведерко воздушной кукурузы, а в правый – бутылку безалкогольного, и смотришь. Тебе комфортно и спокойно, а фильм – скучноват и довольно предсказуем, как и следовало ждать. Ты свободно успеваешь наблюдать, помимо нехитрого сюжета, и за людьми в зале и за самим собою. Вот он – ты: стройный симпатичный парень лет под тридцать. Одет, вроде, неплохо, но во что именно – не рассмотришь, темно ведь. Сидит, закинув ногу на ногу, смотрит на экран с надменной ухмылочкой и думает, наверное: «Дурак сценарист! Ну и сюжет придумал – наивняк и банальщина. Совершенно в психологии не разбирается. Я бы за месяц дюжину сценариев наклепал – точно таких, только лучше».

Но с позиции наблюдателя ты видишь, что не полностью прав в своих размышлениях. Пускай фильм наивен, но это никого не расстраивает, даже наоборот. Кто-то добродушно посмеивается, как и ты, кто-то восторженно округляет глаза от великолепных панорамных съемок, парочки целуются, используя романтическую музыку как повод… И все пойдут по домам, довольные проведенным вечером, будут оживленно болтать по дороге, а может, в приподнятом настроении зайдут еще в боулинг – тот, что на первом этаже. А кинокомпания получит свои плановые миллионы прибыли, а Дженнифер Лав – немалый гонорар, еще с надбавкой за «обнаженные» сцены. Жизнь пойдет своим чередом – неизменно к лучшему, вне зависимости от твоих оценок.

В этом и есть смысл позиции наблюдателя. Понять простую истину: мир и так хорош, и без твоего вмешательства. Никому не станет хуже, если, вместо действий, просто стать в сторонке и посмотреть.

Иногда достаточно просто наблюдать.

Например, за тем, как идет следствие.

* * *

Без четверти двенадцать, когда я уже дремал, засигналил телефон.

Это скверное чувство – внезапная тревога.

– Владя… – сказал в трубку капитан Сан Дмитрич и запнулся.

Потом сказал:

– Владя, послушай…

Потом добавил:

– Тут, значит, вот как…

Сквозь мою тревогу прорезался страх, в предчувствии сердце заколотилось. А он, наконец, выдавил:

– Дим убит.

Невозможно!

Я сжался в комок, в одно-единственное слово: невозможно!

– Ты слышишь?.. Дим погиб.

– Как убит? Когда? Где?

Я ждал, что он не ответит. Потому что нет ответов, потому что невозможно, абсурд все это!

А он сказал. Кратко, точно.

– Убил Юрий Малахов. Два часа назад. В своей квартире. Застрелил в упор.

– В чьей квартире?.. – тупо спросил я.

– В квартире Малахова. Где мы были утром.

– Я приеду сейчас.

– Не надо, Владя… там… – замялся. – А, в общем…

– Приеду!

Как будто я мог не приехать!

Часть 2: Пешки в ферзи

17 октября

Двое

Первую женщину зовут Мариша. На ней красный вязаный берет и желтый плащ, и резиновые сапоги в цветочек. Она идет так, чтобы почаще наступать в лужи, и улыбается при сочном звуке «шлеп!». В руке длиннющий сложенный зонт, она помахивает им, как джентльмен – тростью. Очки у Мариши прямоугольные, строго учительские, на них – крохотные капельки дождя. На переносице морщинки, как будто Мариша вся из себя серьезная и вдумчивая, как будто жизнь прожить – не поле перейти. Но глаза – со смешливыми искорками. От этаких глаз всякого можно ждать: приглашения на футбол или ужастик, дружеской горсти снега за шиворот.

Мы с нею идем по Пейзажной аллее. Здесь детская площадка со сказочными скульптурами: горка в виде гусеницы, Маленький Принц верхом на метеоре, лавка внутри улыбки Чеширского кота. Все блестят от влаги, так и сверкают. Мариша охотно комментирует все, что видит: