Фестиваль

"Китайская принцесса" так закрутит водоворот, что будет не до Фестиваля... Нафиг, нафиг - к терапевту...

24 июля 1951 года. Москва.

Состоялось заключительное собрание руководителей групп сопровождения гостей фестиваля. Вместо меня руководителем нашей англо-французской артистической гостевой "сотни" назначили проверенного товарища из окружения министра Молотова. Опытный Владимир Ерофеев работал в дипкорпусе и хорошо знал французский. Я, будучи зиц-председателем, успел включить в французскую часть группы Ива Монтана, Жан-Поля Бельмондо и сестёр Поляковых. Теперь я с моим помощником Колобковым отвечаю за отобранную мной "двадцатку" из нашей "сотни". В наши обязанности входит сопровождение гостей по всех запланированным мероприятиям, решение личных вопросов и сглаживание конфликтов. На совещании задавали вопрос про допустимые связи наших с противоположным полом гостей. Куратор из ЦК в очередной раз разжёвывает:

- Персонал гостиницы отвечает за выдворение посторонних из номера гостей в ночное время. Это не ваша забота. Если вас будут приглашать на свидание, то действуйте по обстоятельствам, но знайте, что "посадив гостью или гостя на крючок" мы сможем их в дальнейшем использовать, как агента влияния в чужой стране. Это приветствуется. Ну и ежедневные отчёты: что видели, что слышали. Жить будете в той же гостинице, что и гости, но в многоместных номерах. Ничего, недельку потерпите. Тем более питание бесплатное. Что бы не делали гости - ваша задача, чтобы они остались невредимы и довольны... Милицию вызывать в крайнем случае. Постарайтесь гасить конфликты сами или с помощью персонала гостиницы.

Читаю перед сном:

Вчера, 23 июля, турецкая авиация нанесла массированный бомбовый удар по столице независимого Курдистана. Много погибших и раненных.

Это что же? Турки решились раздавить молодое государство, что баламутит восточную часть их страны? А у нас ведь военный договор с Курдистаном. Неужели и нас втянут?

27 июля 1951 года. Москва.

Несколько предыдущих дней прошло в предфестивальных хлопотах. Выверяли списки, заполняли заявки, посещали лекции по этикету. Васечка штудировал разговорники. И вот встречаем гостей на Ленинградском вокзале. Я надел новенькие джинсы Wrangler. Главкомсомолец Семичастный, увидев мои штаны, скривился, но, ничего не сказал.

Из нашей с Васечкой двадцатки с этой "Красной стрелой" прибудут: звезды Голливуда Рита Хейворт и Джуди Гарленд, две суперфамильные Патриции - Хичкок и Кеннеди, "плакатный" в прошлой жизни, но здесь пока ещё неизвестный актёр Джеймс Дин, мои парижские друзья Жан-Поль Бельмондо с Одиль Версуа(Таня Полякова), пока ещё не звёздная актриса Мэрилин Монро, ещё менее известные артистки Джоан Коллинз, Одри Хёпберн, Элизабет Тейлор, Грейс Келли и какая-то египтянка Далила.

Вышли. Ленинградский сопровождающий отрапортовал Володе Ерофееву и передал папку со списком прибывших. По тому как "ленинградец" вытер пот со лба - путешествие в поезде, вероятно, было весьма бурным. Наш старший делит прибывших на пять групп. Группа Ерофеева, Горчакова, Стругацкого, Жарова и Плэнглин.

Представляемся. Легко узнаваемая мной Мэрилин Монро что-то шепчет на ухо своей более молодой подруги. Та, кинув взгляд на меня, секунду присматривается, а потом подходит и протягивает мне руку:

- Джоан Коллинз, 18 лет, Великобритания. Стану великой актрисой.

Я по-колобковски представляюсь по-английски:

- Юрий Жаров, 23 года, Советский Союз. Чемпион мира. Стану олимпийским чемпионом.

Толпа, оценив представление, захлопала.

Эта Джоан тихой сапой попросила Васечку уступить ей место в автобусе рядом со мной. Начинающий полиглот сально улыбнулся, вставая, и вновь начал таращиться на живую Риту Хейворт со своего прикроватного плаката...

Глава 26

"Я немного нервничал, когда приземлился в СССР. Я думал, что, возможно, увижу задрипанную страну с толпой мрачных людей, мыслящих, как роботы, и агентами спецслужб, прослушивающих мою комнату. Я увидел страну ста национальностей, живущих вместе в гармонии. Никакого оружия. Никакой преступности. Никаких проституток."

Мохаммед Али, боксёр.

28 июля 1951 года. Москва.