Фестиваль

Церковь еле освещалась фонарями, так как большая часть толпы уже покидала ее, протянувшись длинной лентой между скамеек до двери, ведущей в склеп и зиявшей прямо напротив кафедры. Толпа бесшумно исчезала там. Я покорно спустился по стертым ступенькам и очутился в душном и темном склепе. Вид этой ночной извилистой процессии, добровольно исчезающей в могиле, был поистине ужасен." Потом я заметил, что внутри могилы находилось отверстие, через которое выходили люди. Мгновенье спустя мы уже спускались по плохо отесанным ступеням каменной спиральной лестницы, узкой, сырой, где царил особенно сильный запах. Лестница уходила далеко вглубь, в самые недра земли. Это был ужасный спуск. В какой-то момент я заметил, что вид и форма стен и ступеней изменились, как будто они были высечены из скалы. Но что удивляло меня больше всего, так это то, что эти шаги массы людей не производили никакого шума и не возникало эха. После утомительного спуска я увидел переходы и какие-то норы по бокам, неизвестно откуда тянувшиеся и сходившиеся в этом таинственном колодце. Их было очень много, они таили в себе непонятную угрозу, а сильный запах разложения стал вскоре совсем невыносимым. Я знал, что мы должны были миновать гору и находиться теперь под самим Кингспортом.

Затем я увидел дрожащий свет, испускаемый бледным фонарем, и услышал тихое погребальное журчание пока еще не видимой воды. Я снова вздрогнул - события этой ночи измучили меня.

Я начал уже сожалеть о том, что мои предки пригласили меня принять участие в этом примитивном ритуале. По мере того, как ступени расширялись, я услышал и другой звук - слабую плачущую флейту, - тотчас передо мной открылась безграничная картина подземного мира. Широкое грязное побережье, поросшее огромными грибами, освещенное колонной, на вершине которой плясали языки зеленоватого пламени, омывала большая маслянистая река, исходящая из непонятной ужасной бездны и впадающая в самый темный залив древнего океана. Задыхаясь, я созерцал гигантские грибы, пламенеющую гниль и отвратительно грязную воду; я видел, что закутанные в накидки люди образовали полукруг перед горящей колонной. Это был обряд Юлетида, более древний, чем человечество, ритуал солнцестояния и приглашения весны после таяния снегов, ритуал огня, вечнозеленых деревьев, света и музыки. В этом подземном колодце я видел их, исполняющих этот обряд, обожествляющих пылающую колонну, бросающих в огонь пригоршни каких-то растений, придающих пламени хлорно-зеленый оттенок. Я увидел что-то аморфное, скрюченное в стороне от света, шумно дышащее в свою флейту, и мне показалось, будто я слышу приглушенное хлопанье крыльев в зловонной темноте, где ничего невозможно было разобрать. Но что меня ужаснуло больше всего, так это горящая колонна, возвышающаяся из бездонной глубины, огонь которой не давал никакой тени. Стекловидные камни вокруг нее были покрыты ядовитой окисью меди. Пламя не давало тепла, а источало лишь вязкий дух смерти и разложения. Человек, приведший меня сюда, сейчас извивался перед этим сверхъестественным пламенем. Он делал церемониальные жесты в сторону полукруга людей, к которым стоял лицом. Затем он почтительно пал ниц, держа над головой ужасный "Necronomicon", который принес с собой. Я также опустился на землю, так как голос моих предков приказывал мне принять участие в церемониале. Затем старик сделал знак еле видимому в темноте флейтисту, который сменил мелодию, и начал исполнять другую, вызывавшую какой-то неожиданный страх.

Потрясенный я рухнул на покрытую плесенью землю, пронзенный каким-то неземным ужасом, который мог родиться лишь в бездумном пространстве звездного неба. Из немыслимого мрака, царящего по ту сторону яркого гигантского огня, из самой глубины Тартара, откуда вытекала описанная выше маслянистая река, вдруг примчалась целая орда крылатых существ, прирученных гибридов, вообразить о существовании которых мог лишь человек с больным воображением. Это не были ни вороны, ни кроты, ни грифы, ни муравьи, ни упыри и не разлагающиеся человеческие существа.. Но что-то, о чем я не могу, но должен помнить. Хромая, "они" приближались, одни с перепончатыми крыльями, другие с такими же лапами. Когда они подползли к толпе, участники ритуала, завернутые в накидки с капюшонами, оседлали их и один за другим умчались в направлении неосвещенной части реки, в бездну и галереи страха, где низвергаются ядовитые водопады.

Пожилая женщина исчезла вместе с толпой, старик остался и, когда я отказался оседлать животное, приказал мне сделать это. Поднявшись на ноги, я увидел, что меланхоличный флейтист исчез, но два монстра терпеливо стояли в ожидании.