fff61bc6f7d044d2b3598a19b231eaca

Я же, находясь в ступоре от увиденного и услышанного, гонял в голове друг за другом одни и те же мысли. Сын за отца в ответе? А отец за сына? Еще ненадолго забегала мысль про яблоки и яблоню, но испугавшись бардака, что творился в голове, свалила и больше не возвращалась. А в душе поднималась буря из ярости и гнева. ‘Как? Как, скажите мне, можно приговаривать к смерти тринадцатилетнего ребенка? Это что за кровавая леди Батори? Может, она вообще младенцами питается?’ Все эти мысли пролетели в моей голове за доли секунд, а Ольга тем временем, резко отвернувшись от лежащей на полу девушки, которую продолжала сотрясать нервная дрожь, сделала шаг и… замерла на месте. Наши взгляды встретились. Её взгляд, полный гнева и жажды убийства, и мой, немного растерянный и злой. Сколько времени мы так зависли, я не знаю. Но вот она шагнула ко мне, продолжая при этом смотреть в глаза. Остановилась на расстоянии вытянутой руки, по-прежнему распространяя вокруг себя незримые волны силы. Мне было очень тяжело выдержать и не отвести взгляда, слишком неравные весовые категории сошлись в этой схватке. За ней врожденный аристократизм, право повелевать и магические силы, равные иному богу. За мной только голое упрямство и нежелание уступать женщине, пусть и настолько шикарной, что многие парни на моем месте заложили бы душу за возможность услужить такой, как она. Но я прислуживать не приучен и потому держался за свое упрямство и чувство справедливости, восстававшее против приговора ребенку. И все это молча, под еле слышимые всхлипывания девушки на полу. Ольга отвела взгляд первая, и слава богу, а то лично я был на пределе. Если точнее, то она не отвела, а перевела взгляд на начальницу охраны всего поместья, которую сам я только сейчас и заметил.

Что я могу сказать? Бедная Лера. Вы видели, как приходит иногда зима? Когда вчера днем на улице голые без листьев деревья, черная земля и грязный асфальт, а утром, подойдя к окну, вы видите бескрайнюю белоснежную красоту выпавшего снега. Практически мгновенный переход от грязного вчера к чисто-белому сегодня.

Вот так и сейчас я наблюдал, как взрослая женщина, нехилый такой боец в ранге Бета, мгновенно побледнела, на лбу выступили капельки пота, а на лице проступил ужас от понимания и осознания собственной ошибки, которую допустила, позволив мне увидеть то, что видеть мне было нельзя. Мне стало её по-человечески жалко. Ибо после того, что я увидел, моя вера в то, что моя девушка - это милый, нежный и пушистый котенок, выпускающая только иногда свои коготки, эта самая вера в котенка была торжественно отпета и похоронена без права эксгумации.

Какой на хрен котенок? Львица! Глава хищного прайда, сама хищница, без сомнений готовая уничтожить любых слабых особей, чтоб не портили ей тут генофонд.

Пару секунд эта хищница давила взглядом свою очередную жертву, после чего, резко шагнув вперед, схватила меня под руку и, развернув, потащила по тоннелю на выход. Именно потащила. Я не сопротивлялся, чисто на автомате переставляя ноги. В голове был сумбур из мыслей, каша из образов, один кровавее другого, и паническая мысль на периферии сознания, что надо сваливать из этого места, где даже жизнь ребенка ничего не стоит. Очнулся, уже когда перешагнули порог нашей гостиной, в которой мы обычно вдвоем завтракали, обедали и ужинали. Ольга, также молчавшая всю дорогу, подвела меня к двум креслам, стоявшим напротив выхода на терассу, с которой так здорово было любоваться окружающим видом. Толкнула меня на одно из кресел, сама же с величественным видом опустилась в соседнее, сложила ноги друг на друга, руки положила на подлокотники, откинулась спиной на спинку кресла и внимательно посмотрела на меня. В её взгляде больше не было ни гнева, ни жажды убийства, только легкая грусть и сожаление. Я мазнул взглядом по её потрясающим ногам, которые в этой позе предстали практически полностью во всей своей первозданной красоте, ведь и так короткий халатик сейчас задрался неприлично высоко, нарушая “облико морале” любой порядочной девушки. Перевел взгляд выше, где возвышалась величественная и шикарная грудь, которую шелковый халатик еле-еле прикрывал, практически проиграв битву за приличия калибру четвертого размера. Казалось, еще одно легкое усилие, и вся эта красота вырвется наружу, заставив капитулировать своего врага, роль которого примерил на себя несчастный халат, и явит себя миру во всей красе. Я выдохнул, прогоняя эротические мысли, и спросил одновременно и злым, и расстроенным голосом:

- Это обязательно? Приговаривать к смерти ребенка?

Ольга также вздохнула, посмотрела печально, но твердым голосом ответила:

- К сожалению, да. Она одаренная и очень талантливая, через год будет готова сдать на Гамму и скорее всего со временем достигнет ранга Альфа. А это бомба замедленного действия. Если она затаит обиду, то, когда вырастет, может ударить в спину.