Фиалки по средам

— А-а, ну что ж, патрон именно таков… Я не знаю за ним никаких пороков, даже слабостей, разве что одну-единственную… Он честолюбив, но это не мелочное тщеславие, а желание принести пользу делу… Он любит управлять и хотел бы, чтобы его попечению вверяли всё более обширные территории.

— Совсем как маршал Лиотей, который воскликнул: «Марокко? Да ведь это деревушка… А мне подавайте земной шар!»

— Вот именно. Патрон был бы счастлив, доведись ему управлять нашей маленькой планетой. И, поверьте мне, он справился бы с этой обязанностью лучше других.

— Но ваш святой был когда-то донжуаном?

— Велика беда — святой Августин начал с того же. Что поделаешь — грехи молодости… Зато, женившись, губернатор стал примерным мужем… А ведь вы сами понимаете, в его положении случаи представляются на каждом шагу… Уж на что я — всего только тень губернатора, и то…

— И вы таких случаев не упускаете?

— Да ведь я не губернатор, не святой, к тому же я не женат… Я пользуюсь преимуществом своей безвестности… Однако поговорим о вашей поездке, дорогой мэтр. Вы знаете, что патрон намерен сопровождать вас завтра до вашего первого пункта назначения?

— Губернатор в самом деле предложил мне место в своём личном самолёте. Он сказал, что ему надо провести инспекцию на побережье, присутствовать на открытии какого-то памятника… А вы тоже летите с нами?

— Нет… Кроме вас и губернатора, летит только мадам Буссар, которая не любит отпускать мужа одного в полёты над джунглями, пилот и комендант местного гарнизона, подполковник Анжелини, который участвует в инспекции.

— Я встречал его?

— Не думаю, но он вам понравится… Это блестящий, остроумный человек… Дока в военных делах… Был когда-то офицером разведки в Марокко, один из питомцев вашего маршала Лнотея. Молодой, а уже в чине подполковника… Будущность блестящая…

— Скажите, а долго ли нам лететь?

— Какое там! Час над джунглями до дельты, потом километров сто над пляжем — и вы на месте.

Прощальный обед во «дворце» прошёл очень мило. На нём присутствовал подполковник Анжелини, которому надлежало подготовить всё к отъезду. Этого подполковника можно было принять за капитана. Он был молод годами и душой, говорил много и увлекательно. В нём чувствовался склонный к парадоксам, подчас дерзкий ум человека очень образованного. Анжелини лучше губернатора был осведомлён о нравах туземцев, об их тотемах и табу, и, к моему большому удивлению, мадам Буссар вторила ему с полным знанием дела. Губернатор с откровенным восхищением слушал жену и время от времени украдкой поглядывал в мою сторону, чтобы проверить, какое впечатление она производит на меня. После обеда он увёл Анжелини и Дюга в свой кабинет, чтобы обсудить с ними какие-то неотложные дела, я остался наедине с Жизель. Она была кокетлива, а я легко попадаюсь на эту удочку, и, почувствовав, что я возымел к ней доверие, она тотчас заговорила со мной о подполковнике.

— Какое он на вас произвёл впечатление? — спросила мадам Буссар. — Вам, писателю, он должен нравиться. В этих краях он незаменим. Муж во всём на него полагается… А я здесь чувствую себя в некотором роде изгнанницей, и Анжелини вносит в нашу жизнь дыхание Франции… и света… При случае заставьте его почитать вам стихи. Это ходячая антология.

— Что ж, я воспользуюсь этим во время полёта.

— Нет, — возразила Жизель, — в самолёте вы ничего не услышите из-за шума пропеллера.

Часам к десяти вернулись губернатор с подполковником, и вскоре после этого мы все разошлись, потому что вылет из-за ожидавшейся непогоды был назначен на четыре часа утра.

Когда чернокожий бой разбудил меня, небо хмурилось. С востока дул резкий ветер. Я налетал на своём веку много тысяч километров и поэтому сажусь в самолёт без всякой опаски. И всё же я недолюбливаю полёты над джунглями, где негде приземлиться, а уж если и удастся сесть на какой-нибудь прогалине, всё равно мало надежд, что тебя обнаружат пилоты, отправленные на поиски.

Спустившись к завтраку, я увидел за столом лейтенанта Дюга.

— Сводка скверная, — озабоченно сообщил он. — Пилот советовал отложить вылет, но патрон и слышать об этом не хочет. Он уверяет, будто ему всегда везёт и к тому же сводки чаще всего врут.

— Будем надеяться, что губернатор прав: у меня вечером лекция в Батоке, а туда можно добраться только самолётом.

— Мне храбриться легко, — заметил Дюга. — Я не лечу. Но я и в самом деле согласен с патроном. Катастрофы, о которых предупреждают заранее, никогда не случаются.

Вскоре в столовую спустились губернатор с женой. Он был в белом полотняном кителе, на котором выделялась орденская планка. Мадам Буссар. в элегантном спортивном костюме, казалась его дочерью. Она ещё не стряхнула с себя сон и была молчалива. На взлётной дорожке (громадной просеке, вырубленной среди леса) нас ждал подполковник, который с насмешливым вызовом поглядывал на предгрозовое небо.