Фиалки в марте

Она улыбалась наполовину ободряющей, наполовину поддразнивающей улыбкой.

— Хорошо, — сонно пробормотала я. — Секундочку.

Я встала, накинула зеленый флисовый халат и отправилась в гостиную, где меня ждала Би.

— Держи, — прошептала она, протягивая мне телефонную трубку. — Похоже, ему не терпится поговорить с тобой.

— Ш-ш-ш!

Еще не хватало, чтобы Грег решил, что я сижу и жду его звонка! И вообще, без утреннего кофе мой уровень терпения застрял на отметке «минус два».

— Алло.

— Привет, Эмили.

— Привет.

От его голоса мне сразу стало теплее. Как от двойного эспрессо.

— Знаешь, я никак не привыкну, что ты на острове, — сказал Грег. — Помнишь, как мы нашли старую тарзанку на пляже мистера Адлера?

— О, да, — улыбнулась я, вдруг вспомнив цвет его плавок: зеленые с синей отделкой.

— Ты вначале боялась прыгать, а потом я пообещал, что буду ждать тебя в воде и поймаю.

— Да, но ты забыл упомянуть, что перед этим я плюхнусь животом.

Мы рассмеялись, и я вдруг поняла, что ничего не изменилось и в то же время все поменялось.

— Что ты делаешь сегодня вечером? — спросил он немного смущенно, совсем не так, как Грег Эттвуд, которого я знала летом восемьдесят восьмого. Похоже, он либо подрастерял уверенность, либо научился смирению.

— Ничего особенного.

— Я тут подумал… если захочешь, мы могли бы поужинать в ресторане «Гнездо дрозда». Мой друг открыл его в прошлом году. Ничего особенного по сравнению с нью-йоркскими, но нам, островитянам, нравится. Там потрясающая винная карта.

— Заманчивое предложение, — весело сказала я, чувствуя взгляд Би.

— Отлично. В семь часов? Я могу за тобой заехать.

— Да, буду ждать.

— Замечательно.

— Пока, Грег.

Я повесила трубку и повернулась к Би, которая слушала весь разговор из-за кухонного стола.

— Ну?

— Что «ну»? — переспросила я.

Би многозначительно посмотрела на меня.

— У нас свидание. Сегодня вечером.

— Умница!

— Даже не знаю. — Я состроила гримасу. — Все как-то странно.

— Глупости, — заметила Би, складывая газету. — У тебя были другие планы на вечер?

— Ты права, — согласилась я, запуская руку в банку с маленькими ракушками, которая стояла на журнальном столике. — Просто сперва Грег, потом Джек… Отвыкла я от внимания.

Услышав имя Джека, Би отвернулась и стала глядеть в окно. Она всегда так делает, когда затрагивают не самые приятные темы, например, если речь заходит о ее покойном муже Билле или о ее картинах.

В конце концов, я нарушила молчание:

— Не хочешь говорить, и не надо. Но если тебе не нравится Джек, то хотя бы скажи почему.

Она покачала головой, запустила пальцы в седые волосы. Мне нравится, что она носит прическу «боб», а не коротко стрижется, как все мои знакомые женщины, которым перевалило за семьдесят. В моей тете все необычно, даже имя. В детстве я как-то спросила, почему ее назвали Би, и она ответила, что похожа на пчелу: милая, но с опасным жалом[3].

Еще немного помолчав, Би вздохнула.

— Прости, дорогая, — сказала она отстраненным голосом. — Не то чтобы не нравится. Просто тебе нужно быть осторожнее со своим сердцем. Когда-то я очень сильно страдала, и мне бы не хотелось, чтобы с тобой случилось то же самое, особенно после всего, что ты пережила.

Она попала в точку. На острове я спасалась от сердечных переживаний, от которых не скрыться в Нью-Йорке, и не стоило подвергать себя новой опасности. Тем не менее, Аннабель считала, что мне нужно научиться принимать все происходящее как данность, не задавая слишком много вопросов и не пытаясь редактировать, словно неудачное предложение в тексте. Ладно, в этом марте моя жизнь будет спонтанным письмом, решила я.

— Пообещай, что будешь осторожна, — ласково попросила Би.

— Постараюсь, — ответила я, надеясь, что мне это удастся.

Грег заехал за мной на двадцать минут позже, чем мы договаривались. Я вспомнила все те давние летние месяцы, когда он не приходил к тарзанке или кинотеатру на берегу, хотя обещал. На какой-то миг мне даже захотелось, чтобы он не приехал. Смешно, что я вообще согласилась поужинать со своим школьным ухажером. Я вдруг запаниковала: «Кто так делает? Что я творю?» Затем на дороге сверкнули огни фар. Грег гнал, как будто пытался наверстать каждую потерянную секунду. Я схватилась за дверную ручку и глубоко вздохнула.

— Приятно провести время! — пожелала Би, помахав рукой.

Я вышла во двор и увидела, как Грег паркует автомобиль — тот самый старый голубой четырехдверный «мерседес», на котором ездил еще в школе. На машине возраст сказался сильнее, чем на самом Греге.

— Прости, что опоздал.

Он вышел из машины, нервно сунул руки в карманы, потом вытащил.

— Работы было невпроворот, еще и в самом конце смены. Помогал покупательнице найти вино «Шатонеф-дю-Пап». Она целую вечность не могла решить, какой год выбрать, восемьдесят второй или восемьдесят шестой.

— И на чем остановилась?

— На восемьдесят шестом.

— Хороший год, — сказала я с иронией.