Фианэль Отважная. Книга 2

Едва настил моста соединил плато с внешним миром, как гномы прихрамывая, заспешили к нам. Перебравшись же через бездну, они остановились напротив, с явной опаской косясь на готового к нападению, ощетинившегося волка и горного дракона, способного испепелить их на месте, струёй всёпожирающего, страшного пламени. На меня они смотрели как на единственную преграду, удерживающую эту жуткую парочку от стремительной атаки.

— Кто вы, уважаемые гномы? — обратилась я к ним вежливым, однако вместе с тем, твёрдым тоном. — И с какой целью пожаловали в мои владенья?

— Мы… — одновременно начали оба подгорных жителя, но тут же внезапно запнулись и умолкли. Наступившую неловкую паузу первым нарушил тот гном, что был повыше ростом. Попытавшись поклониться и едва при этом не упав, он представился: — Я Морин Лунный Свет, сын Торина Эдельвейса.

— А я Дорин Барабан, сын Балина Скитальца, — назвал себя второй, а потом непонятно для чего добавил: — Мы, э-э, двоюродные братья. Вот!

— И мы к тебе с посланием, пресветлая госпожа Фианэль, — сменяя родича, вдруг торопливо выпалил Морин, протягивая мне небольшой футляр из чёрной кожи.

Я приняла его с внезапно ёкнувшим сердцем, сняла с торца плотно сидящий колпачок и извлекла изнутри свиток жёлтой бумаги. Развернула я оный, спокойно и деловито. Но это было на показ, дабы не уронить достоинство ярлинки. Едва начав читать текст, я сразу, с первого слова, уразумела, что его написал Даин Ястреб, ибо только он называл меня ваули, то есть ласточка… И вот что скрывали за собой, грубоватые закарлючки гномьих рун: