FIASCO. Исповедь трейдера с Уолл-Стрит

Quantum, основанный Джорджем Соросом, был теперь крупнейшим хеджинговым фондом в мире; спекулируя на курсах валют, Quantum и Сорос делали, но и теряли, миллиарды.

— Конечно, нет. Детский вопрос!

Вопрос и впрямь был наивным: акулы хеджингового бизнеса — слишком искушенные игроки, чтобы покупать подобные продукты в First Boston. Они вполне могли делать их сами и никому не платить комиссионных. Что же оставалось?

— Другие инвестиционные банки?

— Да нет же.

Еще одна глупость: банки вроде Morgan Stanley или Goldman Sachs, конечно, скорее стали бы продавать такие вещи, чем покупать.

— А как насчет взаимных фондов?

Я знал, что крупные фонды играют на производных с возникающих рынков. Может, это Fidelity или Templeton?

— Не попал.

— Коммерческие банки?

— Опять мимо.

Я уже не знал, что спрашивать, и попросил хотя бы намекнуть, кто же мог покупать тайские облигации.

— Парень, имен ты все равно не дождешься, но ты отвалишь, если назову основные категории?

— О'кей.

Имена я собирался вытянуть из него потом.

— Пенсионные фонды штатов и страховые компании.

— Не может быть! Он только ухмыльнулся.

— Точно?

Я не мог поверить: пенсионные фонды штатов и страховые компании!? Он кивнул и сказал, что пенсионные фонды вообще входят в число крупнейших покупателей структурированных облигаций, а «тайские» — так, проходной эпизод. В списке покупателей фигурируют, например, штат Висконсин и несколько калифорнийских округов, в частности Ориндж. По поводу «тайских» продавец еще раз заметил, что это случай мелкий и не вполне типичный, а обычно пенсионные фонды и страховые компании берут другие виды структурированных бумаг.

Штат Висконсин? Округ Ориндж? Да быть этого не может! Зачем им производные с такими рисками? Оставалось только ждать, что следом за ними он объявит крупным покупателем кого-нибудь вроде Procter & Gamble.

— Но причем тут страховые? Они же всего боятся. К чему им структурированные облигации?

Он посмотрел на меня как на идиота:

— Подумай: облигации выпущены правительственной конторой, имеют рейтинг ААА или АА. Разве страховщики найдут лучшую лазейку, чтобы поиграть с валютой? Ясно?

Что «ясно»? Я попробовал представить, какие виды ценных бумаг могла бы купить страховая компания. Такие конторы собственной тени боятся, да к тому же их инвестиционная деятельность жестко регламентируется сверху. Национальная ассоциация страховых уполномоченных (National Association of Insurance Commissioners, NAIC), ведущая строгий учет инвестиционных операций, классифицирует их по рейтингам риска от 1 до 5 и устанавливает, сколько операций какого вида разрешено той или иной страховой компании. Как тут можно изловчиться провернуть дико сомнительную спекуляцию с тайскими батами и «корзиной» прочего добра, если для большинства страховых компаний даже акции считаются чересчур рискованными? И разве правительственное происхождение бумаг может что-нибудь значить? Такие облигации лишь выглядят более надежными, но ведь рискованной сути сделки это не меняет? И если риски рассчитываются по сложной формуле, привязанной к тайскому бату, разве это не дойдет до надзорных инстанций?

Как ни удивительно, можно было ответить «нет». Именно в этом-то и был смысл правительственного прикрытия бумага. Когда органы надзора будут разбираться в сделке, они не увидят слова «Таиланд»; они увидят только «бат». Они не заметят ни сложной формулы, ни «корзины», ни хитрых графиков. Все, что сможет уяснить инспекция, сведется к следующему: годичная облигация рейтинга AAA, выпущенная правительственным агентством.

Эти облигации просто поразили меня наглой спекуляцией на доверии к правительству США. Казначейство США занимало деньги непосредственно, под казначейские облигации. Кроме того, разные федеральные агентства («Джинни Мэй», «Фанни Мэй», «Салли Мэй» и «Фредди Мак») имели право привлекать деньги под обязательства того же Казначейства.

Покупателю структурированных облигаций все равно, чем занимаются эти конторы — сбором студенческих кредитов или ипотечными операциями. А органы надзора следят только за тем, чтобы гарантом по этим обязательствам выступало Казначейство США. Поэтому никому даже и в голову не может прийти, что облигация, выпущенная федеральной конторой, то есть под гарантии Казначейства, связана с каким-то риском. Замечательная ирония этой схемы заключается вот в чем: поскольку покупатели структурированных облигаций готовы заплатить больше, чтобы разместить свои ставки через правительственные агентства, эти последние могут привлекать деньги под меньший процент, чем само Казначейство.