FIASCO. Исповедь трейдера с Уолл-Стрит

Форвард — это обязательство купить или продать что-либо в будущем. Если вы имеете дело с валютой, такое обязательство будет называться фьючерсом, но сути дела это не меняет. Предположим, вы хотите купить новый «корвет», но не желаете платить тысячу долларов за опцион. Тогда вы можете оформить форвардное обязательство купить машину в течение месяца за 40 тысяч и будете обязаны заплатить именно эту сумму, если даже реальная продажная цена окажется меньше. Как и в случае с опционом, здесь вы тоже заинтересованы в росте цены. Но у вас уже нет возможности выжидать, и падение цены для вас принципиально невыгодно: если она упадет до 30 тысяч, вам все равно придется выложить 40. Несмотря на риск ограниченного маневра, форвард имеет и преимущество — не нужно платить опционную премию.

Опционные и форвардные сделки заключают со всеми видами финансовых инструментов — акциями, облигациями и различными рыночными индексами. Одни продаются на стационарных биржах по всему миру. Другие являются предметом исключительно частных сделок и называются внебиржевыми («over-the-counter»). Биржевые бумаги более открыты, надежны и ликвидны. Чтобы получить сведения о таких производных, вам достаточно просмотреть «Wall Street Journal» или обратиться к брокеру. Что касается внебиржевых сделок, то во многих случаях вы не найдете никакой информации, если только не работаете в группе производных инвестиционного банка.

Все производные на рынке представляют собой сочетание опционов и форвардов. В большинстве своем реальные сделки (включая те, о которых речь пойдет ниже) сводятся к разнообразному комбинированию опционов и форвардов и продаже их в пакете. Самая трудная часть «пакетирования» — вычислить, сколько может стоить каждый компонент. Эти расчеты — единственный момент торговли производными, который по сложности не уступает вычислению космической орбиты, и ошибки здесь могут иметь столь же катастрофические последствия.

Я хорошо знаю, чем они грозят. Если вы когда-нибудь решитесь покупать производные, то, надеюсь, вас минует мой печальный опыт, связанный с другим банком, который не очень благовидно вел себя в подобных операциях, — Bankers Trust.

За несколько лет до этого я пытался пройти собеседование в Bankers Trust, который на Уолл-стрит называют просто ВТ. В последнее время этот банк успел заслужить нелестную репутацию конторы, толкающей подозрительные производные разным простакам, получить замечания от регулирующих органов и иски от немалого числа клиентов. Но в те годы, когда я искал работу на Уолл-стрит, он был относительно чист.

Этот банк имел одни из лучших на всей Уолл-стрит учебные курсы по продажам и реноме элитарного заведения для избранных. Во всяком случае, после натаскивания в ВТ человеку был почти гарантирован успех, и люди с опытом ВТ делали на Уолл-стрит хорошие «куски». Я четко настроился на ВТ и высоко оценивал свои шансы, не сомневаясь, что если зацеплюсь там, то мое будущее обеспечено.

В то время еще не говорили в открытую, что в ВТ (по словам одного довольно мерзкого типа) «людей заманивают в оазис, а потом нагло раздевают». Общество пребывало в относительном неведении, а я предпочитал думать, что ВТ всецело занят могучей (но непредосудительной) деятельностью по производству денег. Если бы я только мог вообразить, что клиентов здесь попросту «раздевают», мое отношение к этому банку изменилось бы и, возможно, стало более здравым.

Как бы там ни было, первое собеседование в ВТ я запомнил на всю жизнь, потому что это вообще было мое первое собеседование по поводу работы на Уолл-стрит. Управляющий по кадрам провел меня через застекленную приемную в зал торговли облигациями. В торговом зале я до того не бывал и взирал на этот муравейник с благоговейным трепетом. Первое, что мне врезалось в память, — ряды мерцающих экранов и орущих продавцов. Шум стоял невероятный. Каждый человек буквально вопил — либо в телефон, либо соседу. Вся атмосфера была наэлектризована, и я еще сильнее занервничал.

Тут я заметил, что один парень в очках сует мне калькулятор. Управляющий сказал, что это трейдер по производным, и удалился. Я протянул потную ладонь, а затем последовал за молчаливым трейдером в кабинет с шикарными окнами, где он предложил мне сесть.

Мой хозяин уставился на ряд мерцающих зеленых экранов Telerate с последними котировками разных бумаг, взял телефон и пробормотал какие-то цифры и условные термины, которых я не знал. В течение нескольких минут, пока я наблюдал бэ-тэ-шного трейдера, мое состояние переросло от простой нервозности в настоящий ужас. Он пробегал глазами по мониторам и, казалось, совсем забыл о моем существовании. Я же не понимал ни единого слова из того, что он говорил. Горло у меня до того пересохло, что я не мог даже глотнуть и судорожно оглядывал комнату в поисках чего-нибудь жидкого и холодного.