FIASCO. Исповедь трейдера с Уолл-Стрит

Когда Страшила пришел, он опять повторил, что инвестиционное дело сродни войне, а продавцы производных— что-то типа спецвойск. Он не сомневался, что FIASCO мне понравилось, но хотел, чтобы я уяснил себе его глубинный смысл. Страшиле довелось видеть самые неприятные «производные» сражения. Однажды он был свидетелем того, как возбужденный бывший пилот с авианосца обнаружил, что купил бумаги, которых реально даже не было в наличии. Сам Страшила рассматривал любую единичную сделку как рукопашную и всегда был готов бросить клич: «Иду на вы!» перед вторжением в офис клиента. Поэтому он желал, чтобы и я перенял его образ мыслей, a FIASCO было только одним из элементов моей тренировки.

С точки зрения Страшилы, не абстрактная «ракетная премудрость», а сочетание мозгов и стрельбы сделало ГПП самой прибыльной группой в мире. В другом инвестиционном банке, таком, например, как Salomon Brothers (известные «джунгли» 1980-хгодов), продавца-снайпера называли бы Большой Громила. Но к началу 1990-х инвестиционное дело заметно изменилось. Уолл-стрит перестала быть просто джунглями и представляла собой сложнейший театр военных действий, где применялись самые современные средства и где одних кулаков оказывалось уже мало: здесь нужно было уметь стрелять.

Рассматривая прелестных зверьков, я вспомнил о собственном «провале» на производных и облегченно вздохнул. В Morgan Stanley я никому не рассказывал, как «потерял» миллиард на собеседовании в Bankers Trust, и вряд ли кто-то мог об этом узнать. В конце концов, с тех пор прошло два года, да и никакого миллиарда я на самом деле не терял. Я еще раз взглянул на белых кроликов и окружавший их арсенал: немало беззащитных животных бродило по чащобам Уолл-стрит; сможет ли какой-нибудь продавец реально «ободрать» такую зверюшку на миллиард?

Глава 6 Королева империи RAV

В каждом торговом зале есть свой Мефистофель — человек, само присутствие которого наводит такой ужас, что продавцы и трейдеры прячутся во все щели, только бы не попасться ему на глаза. В Morgan Stanley таким зловещим вездесущием больше десяти лет отличался Джон Мак, железной рукой правивший торговым залом. Подобные личности существовали и в других банках. Например, в Salomon Brothers имелся персонаж по прозвищу Человек-пиранья, а в First Boston— бывший «зеленый берет», который, как говорили, на самом деле чуть не оторвал кому-то руку. У нас все дела вершил Макки-Нож.

Поэтому когда Мак перешел из торгового зала в кресло президента, после него образовалась пустота. Кому по силам было натянуть лук Мака и кто вообще мог его заменить? Питер Карчес, новый начальник отдела бумаг с фиксированным доходом, конечно, обладал некоторым весом, но был добрым малым, и это портило его репутацию. Бидьют Сен, руководитель нью-йоркской группы производных, имел немало шансов, ибо выглядел внушительнее прочих, да и славился свирепостью. Но позиции Сена внутри фирмы слабели, по мере того как бизнес перемещался в другие страны, и теперь он, пожалуй, больше играл в компьютерные шахматы, чем торговал производными.

И тут родилась оригинальная идея. В начале 1990-х годов Morgan Stanley проводил уже более прогрессивную кадровую политику — особенно по сравнению с First Boston. Разумеется, и в Morgan Stanley отношение к меньшинствам было довольно «полосатым»; поэтому его время от времени обвиняли (как и прочие конторы на Уолл-стрит) в дискриминации того или иного меньшинства. Но по женским кадрам он шел в числе рекордсменов: в 1994 году некоторые дамы в банке служили уже не секретаршами, а секретарши (в отличие от First Boston) не разгуливали по залу в откровенных нарядах. Избранные дамы даже участвовали в FIASCO.

Так вот, радикальная идея состояла в том, чтобы торговым залом руководила дама. По всей Америке женщин теперь продвигали на самые ответственные посты. Никого уже не удивляли дамы-министры или дамы-раввины; широко распространились подозрения, что и сам Бог — женщина. Но если равноправие полов явно достигло небес, то как оно могло не опуститься в преисподнюю? Может, и дьявол тоже женщина?

На этот вопрос нельзя было отвечать отрицательно, а потому начались поиски «принцессы тьмы». Выбор, правда, оказался невелик. Лишь считанные дамы (в основном довольно симпатичные) занимали сколько-нибудь значимое положение в торговом зале, и только одна из ограниченного женского контингента старших продавцов и трейдеров обладала приблизительно нужной квалификацией. У нее был подходящий характер, она быстро продвигалась и входила в число самых высокооплачиваемых главных управляющих фирмы. К сожалению, эта дама была моим боссом. Я называл ее Королева RAV.