Фиаско 1941. Трусость или измена?

Вообще, не надо недооценивать технической оснащенности немецких войск и их способности преодолевать различные препятствия природного или рукотворного характера. Вопросам инженерного обеспечения войск уделялось большое внимание. Например, в Вермахте были специальные подразделения, которые занимались восстановлением энергоснабжения и электросетей. В распоряжении Отдела технических войск ОКХ было три специальных энергопоезда, созданных на основе французских скоростных паровозов и генераторов, установленных в специальных вагонах, которые могли обеспечивать автономное энергоснабжение в условиях разрушенной энергосистемы. Один из этих энергопоездов в 1942 году находился в Харькове, другой в Киеве, а третий в Виннице[220].

Таким образом, ни взорванные мосты, ни крупные реки, ни разрушенные железные и автомобильные дороги, ни даже полностью уничтоженная и демонтированная промышленная инфраструктура вовсе не составляли для немцев неразрешимых проблем. Все это поддавалось восстановлению, ремонту, перестройке, для чего были заранее развернуты многочисленные инженерные и саперные части. Разрушение мостов и транспортной инфраструктуры могло лишь несколько замедлить продвижение немецких войск в условиях июня 1941 года на часы, а не на дни. Так что «капитан Ледокола» просто вводит в заблуждение своих сторонников, что взрывами мостов якобы можно было остановить германский блицкриг. Это глупость, поскольку польский и французский примеры наглядно показали беспочвенность этих надежд, а НКПС СССР внимательно этот вопрос изучил и сделал свои выводы.

Цепочка факторов, которая началась с межвоенной деиндустриализации стран Прибалтики и восточных воеводств бывшей Польши, в конечном итоге привела к тому, что в последний мирный день Красная Армия находилась в самом невыгодном положении, какое только можно себе представить. Силы приграничных армий оказались вытянуты в тонкую оборонительную линию вдоль границы, а усиливающие эту линию долговременные укрепления оказались недостроенными, местами даже неначатыми. Армии прикрытия были оснащены сильно изношенной техникой, использовавшейся еще во время похода в Польшу, испытывали большие трудности в пополнении личным составом, техникой, вооружением, автомобилями, не имели в достатке топлива и боеприпасов. Организация тыла была слабой и совершенно не соответствовала нуждам военного времени. На завершение самых минимальных и элементарных мер по укреплению обороны катастрофически не хватало времени. Потому Красная Армия в приграничном сражении была этими обстоятельствами обречена на поражение.

Глава девятая. Вынужденное решение

Положение в последние дни перед войной складывалось самое угрожающее. Состояние Красной Армии в этот момент принято описывать как неготовность, а версия истории Великой Отечественной войны, изложенная Н.С. Хрущевым в докладе ХХ съезду КПСС, объясняла эту неготовность почти исключительно ошибками и просчетами высшего руководства, главным образом Сталина, его неверия в близкое начало войны и неверия многочисленным предупреждениям. Потому в литературе надолго укрепилось представление, не всегда явно выражаемое, но подразумеваемое, что если бы не эти ошибки и просчеты, что если бы «Сталин поверил предупреждениям», если бы «не доверился Гитлеру», то все могло сложиться иначе и Красная Армия отразила бы немецкое вторжение.

Ревизионисты, в том числе и Марк Солонин, все трактуют совершенно другим образом: якобы готовилось нападение на Германию, Красная Армия была практически сосредоточена, и Гитлер все сорвал в самый последний момент.

Обе стороны приводят в подкрепление своих заявлений разные аргументы и факты. Только если все это рассматривать в более широком контексте, становится понятно, что возможна и третья точка зрения: изначально военные приготовления должны были быть завершены в конце 1941 года, но резкое ухудшение обстановки заставило Сталина торопиться и использовать для обороны те силы, которые уже фактически были на границе, невзирая на их явную недостаточность. Эта точка зрения куда более логично объясняет наблюдаемые факты, чем позиции сторонников хрущевской версии о «неготовности» и «доверчивости» и сторонников ревизионистской версии о «подготовке нападения».