Фидель. Футбол. Фолкленды: латиноамериканский дневник

ДАНИЭЛЬ: Я историю плохо знаю, но ты явно намекаешь на то, что претенденты на этот пост были и другие...

ТАБАРЕ: Именно! И главного такого претендента звали Хулио Мария Соса.

ЖАМАНДУ: Которого Батжже не пускал наверх, потому что он, Соса, был ему недостаточно верен лично?

ТАБАРЕ: Именно!

ДАНИЭЛЬ: И когда Соса не смог прорваться внутри партии, он решил совершить обходной манёвр?

ТАБАРЕ: Именно! Приятно разговаривать с догадливыми людьми!

ДАНИЭЛЬ и ЖАМАНДУ: Ну, это ты нам льстишь!

ТАБАРЕ: Да ладно! Вы действительно правильно догадались. В партии «Колорадо» Хулио Мария Coca обойти по флангу Батжже не смог. И тогда он решил обойти его через футбол.

ЖАМАНДУ: Через наш «Пеньяроль»?

ТАБАРЕ: Ты становишься уже не просто догадливым, а просто мастером интриги! Правильно! Помимо того, что Соса входил в верхушку «Колорадо», входил он и в число самых узнаваемых болельщиков «Пеньяроля». Там он и создал себе «новую платформу», новую базу поддержки.

ЖАМАНДУ: То есть если не получается обойти Батжже в партии «Колорадо», то можно нанести удар, создав альтернативную ассоциации футбольную федерацию с «Пеньяролем» в качестве «несущей конструкции»?

ТАБАРЕ: Истинно глаголешь. Аминь!

ЖАМАНДУ: Аллилуйя! Дай-ка я попробую догадаться, что там ещё произошло. Наверняка в окружении Батжже был и какой-то другой деятель, который, напротив, демонстрировал дедушке полную верность, за что дедушка и толкал не Сосу, а его.

ТАБАРЕ: Да. Некто доктор Нарансио, которого Батжже тогда и стал толкать по политической линии.

ЖАМАНДУ: И сейчас выяснится, что Нарансио был за «Насьональ».

ТАБАРЕ (с интонацией учителя, которому надоело объяснять одно и то же тупому ученику): Он был не просто за «Насьональ». Он был президентом нашего клуба. И именно наш клуб оставался «несущей конструкцией» старой доброй ассоциации.

ЖАМАНДУ: Теперь понятно. Выбирая между диссидентом Сосой и верным Нарансио, Батжже, естественно, выбрал человека верного. А значит, поддержал его ассоциацию и его «Насьональ» и объявил войну мятежной федерации и нашему «Пеньяролю».

ТАБАРЕ (осторожно): Ну, можно сказать и так.

ЖАМАНДУ (с интонацией человека, которому наконец открылась истина): Так вот почему, когда наш МИД получил задание аккредитовать Уругвай в ФИФА, дипломаты отправили заявку не федерации и «Пеньяроля», а ассоциации и «Насьоналя»!

ТАБАРЕ (несколько агрессивно): А как ты хочешь? И тогдашний министр иностранных дел доктор Педро Манини Риос и сам был из наших, был болельщиком «Насьоналя». У нас везде были свои люди!

ЖАМАНДУ (качая головой): Неужели наши, сторонники «Пеньяроля», не попытались как-то этому противостоять?

ДАНИЭЛЬ (сочувственно): А вашим, наверное, деваться было некуда.

ТАБАРЕ (хладнокровно, как о факте): Так и есть. Включился закон о госслужбе: надо было выполнять приказ начальства. По причине чего в Европе переговоры с ФИФА в интересах ассоциации и «Насьоналя» пришлось вести уругвайскому дипломату Энрике Буэро, про которого все знали, что он болельщик «Пеньяроля».

ЖАМАНДУ: Я, кажется, помню, кто такой был этот Буэро. Фамилия знакомая. Это ведь тот самый дипломат, который так блестяще представлял нашу страну на переговорах в Версале после Первой мировой и ещё заслужил личный комплимент от самого Вудро Вильсона?

ТАБАРЕ (с державной интонацией, сложив руки на груди так, как это на парадных портретах в госучреждениях делает Артигас): Да, это он. И я хочу отдать ему должное. Хоть он и был за «Пеньяроль», но когда начал переговоры от имени всей страны, то именно он подвёл ФИФА к идее провести первый чемпионат мира здесь у нас.

ДАНИЭЛЬ: Вот видишь, Табаре, всё-таки компромисс между «Насьоналем» и «Пеньяролем» возможен! Ведь и «Пеньяроль» очень скоро вернулся в ассоциацию и опять стал играть с «Насьоналем» в одном чемпионате!

ЖАМАНДУ (видя, что атмосфера успокоилась и можно опять переходить в атаку): И именно на нашем стадионе в «Поситос» прошёл первый матч первого чемпионата мира в 1930 году!

ТАБАРЕ (взрываясь): Нет, на нашем!

ДАНИЭЛЬ (примирительно): Только не надо опять за старое!

ЖАМАНДУ: Ну, хорошо. Главное, что мы опять стали играть в одном чемпионате. И, кстати, только «Пеньяроль» дважды становился чемпионом страны пять раз подряд: и в пятидесятых, и в девяностых! Слабо?!

ДАНИЭЛЬ: Табаре, парируй!

ТАБАРЕ: А чего парировать?! «Насьональ» добился такого результата ещё в сороковых!

ЖАМАНДУ (скороговоркой): Зато в 1982 году «Пеньяроль» за один год выиграл и чемпионат Уругвая, и Кубок «Либертадо- рес», и Межконтинентальный кубок! А всего у нас пять кубков «Либертадорес» и три межконтинентальных.

ТАБАРЕ (такой же скороговоркой): Зато у «Насьоналя» из всех клубов Уругвая есть ещё и Межамериканский кубок. Ну, а межконтинентальных и у нас три. Ну, на один меньше, чем у вас, у нас кубков «Либертадорес». (Задумчиво.) Ничего, выиграем ещё...

ЖАМАНДУ (запальчиво): А вот и не выиграете!