Фидель Кастро

Генеральный прокурор Кубы в середине 1990–х Хуан Эс–калон Регера также имел отношение к ангольским событиям: «Когда я был начальником командного пункта по Анголе в Гаване, каждый день в течение двух лет между двумя и тремя часами дня мне сообщали, что у нас гость. Я знал, что это пришел главнокомандующий Фидель Кастро, который задерживался у нас до раннего утра. Всей операцией в Анголе до мельчайших деталей руководил Фидель. На основе получаемой шифрованной информации он изучал карты, анализировал ситуацию и отдавал соответствующие приказы. Он поразительно владел ситуацией. Иногда говорил: „Это ошибка, здесь не хватает танков“ – или предупреждал: „Осторожно на юге! Южноафриканцы переместятся сюда…“ Месяцами Советы не имели представления, что мы делали в Анголе. Когда мы приехали на XXV съезд КПСС, при мне были шифры и карты <… > Однажды мы пригласили к себе в резиденцию маршала Андрея Гречко, министра обороны СССР. Фидель рассказывал ему о топографии региона, что там растет, какие засушливые земли, давал характеристики рек. В какой–то момент Гречко не выдержал и воскликнул: „Как же плохо работает советская разведка! Я и не знал, что ты был в Анголе“. Фидель объяснил ему, что никогда не был в Анголе. Тогда Гречко спросил: „А почему же ты знаешь о том, что земли там песчаные, что мало растительности, и о реках ты знаешь все?“ – „В этом заключается работа по поддержанию взаимодействия“, – ответил ему главноко–мандующий<…>»[564].

Бывший кубинский солдат, воевавший в 1976 году в Анголе, который пожелал остаться неназванным, вспоминал: «Каждый день в шесть утра генерал Синтра Фриас (командующий миссией Кубы в Анголе. – М. М.) связывался с Фиделем, который диктовал задачу на день. Он командовал всей войной из Гаваны. Генералы из штаба в Анголе докладывали ему обстановку, а Фидель принимал решение, причем диктуя его в мельчайших подробностях. Один раз он спросил о цвете камуфляжа у нас и у противника и приказал нам поменять форму. Синтра Фриас сказал: «Какое тебе дело до цвета нашей формы?» А Фидель озверел и заорал: «Говноеды! Если не поменяете, у вас ничего не выйдет!» Он в подробностях знал всё: и территорию, на которой перемещались войска, и всё. Он знал, что растительность скоро пожелтеет и наша темно–зеленая форма больше не будет нас маскировать. И он оказался прав»[565].

Фидель Кастро полагал, что интернационализм является самой прогрессивной формой проявления солидарности и братства между людьми: «Победа нашей революции 1 января 1959 года не означала конец сражениям. Из–за каждой коварной выходки империалистов нам приходилось снова надевать рюкзаки и ботинки. Многим патриотам еще долго приходилось отстаивать интересы своей страны с оружием в руках»[566].

Уже через год после Карибского кризиса, осенью 1963 года, когда Алжир подвергся агрессии в регионе Тиндуф со стороны Марокко при поддержке США, «кубинские войска – батальон танков, полученных из СССР для нашей собственной защиты, несколько артиллерийских установок и несколько сотен бойцов – пересекли океан и, не спрашивая ни у кого разрешения, поспешили на помощь братскому народу Алжира, чтобы защищать их территорию и ресурсы»[567], – рассказывал Фидель Кастро.

Кстати, эта «переадресация» советской помощи была не разовой акцией, а установкой Фиделя: «Цепь событий в истории длинна и непрерывна. Мы, получившие (советскую) техническую помощь, расплатимся за нее, помогая другим народам. Мы также когда–нибудь в меру наших возможностей и наших сил выплатим долг благодарности людям, выплатим его, помогая другим. Таким образом, те, кто помог нам сегодня, помогли и другим народам. Все это можно сравнить с тем, как человек сеет плодоносящие семена, помогая тем самым сегодня нам, завтра другим, а эти другие в свою очередь будут помогать еще кому–то до тех пор, пока, наконец, все народы Земли не освободятся от эксплуатации человека человеком <…>» [568].

С 1965 по 1974 год кубинцы воевали и в Гвинее–Бисау, которая в это время вела борьбу за независимость от Португалии и попросила кубинцев прислать инструкторов и оказать материальную поддержку. В июле 1975 года острова Кабо–Верде и архипелаг Сан–Томе и Принсипи тоже добились независимости от Португалии. В том же году и Мозамбик стал свободным после долгой и кровопролитной войны под руководством друга Фиделя Кастро Саморы Машела. За 30 лет, с 1959 по 1989 год, кубинские военные выполняли интернациональный долг в 13 странах мира.

Конечно, многочисленные интернациональные кампании сказались на экономике страны – ухудшилось снабжение кубинского населения продовольствием и товарами первой необходимости, резко сократились ассигнования на социальные программы. В народе снова пошли разговоры о том, что самим есть нечего, а «тут тебе африканские страны со своими проблемами». Но в целом большинство кубинцев считали, что они должны оказывать братскую помощь странам, пытавшимся избавиться от колониализма.