Фидель Кастро (Политическая биография)

Идя навстречу другим оппозиционным силам, Фидель согласился включить положение о том, что для всех рабочих контактов необязательно каждый раз приезжать в Сьерра-Маэстру, ибо "Движение 26 июля" может направить своих представителей в Гавану, Мехико или другое место. Но в конце твердо говорилось: "Пусть никого не обманывают утверждения правительственной пропаганды о положении в Сьерра-Маэстре. Сьерра-Маэстра уже является неприступным бастионом свободы, завоевавшим сердца наших соотечественников. Мы сумеем здесь воздать должное тому доверию, которое оказал нам народ".

Несмотря на то, что Фидель не был удовлетворен содержанием этого договора, он считал его в то время подходящим и необходимым, полагая, что впоследствии буржуазная оппозиция отойдет от этого документа. Последующие события подтвердили эти оценки.

Оба заезжих деятеля с удовольствием попозировали фотографам на небольшой полянке в горном лесу и постарались удрать из Сьерра-Маэстры. Им казалось, что они добились своего, получив подпись Фиделя Кастро и его согласие на подбор временного президента Кубы. Их больше ничего в тот момент не интересовало.

В день празднования четвертой годовщины штурма Монкады, 26 июля 1957 года, приказом Фиделя была сформирована новая колонна, получившая наименование "Колонна No 2", которой было поручено самостоятельно вести боевые действия в районе к востоку от пика Туркино. Командиром колонны был назначен Эрнесто Че Гевара, которому первому из партизанских вожаков было присвоено высшее воинское звание "команданте".

Фидель вообще с большим вниманием и неизменной сердечностью относился к Че Геваре, видя в нем зрелого политического руководителя, беспредельно преданного революционера и стойкого мужественного бойца.

Но революция не только рождала крупных талантливых руководителей, но и теряла своих героев. 30 июля 1957 года вся армия партизан была потрясена сообщением о том, что в Сантьяго погиб Франк Пайс, один из надежнейших и преданнейших руководителей подполья. Полицейские ищейки выследили его, окружили и хотели схватить живым, но Франк предпочел смерть в неравном бою смерти в застенке. Погиб Франк, которому вся Повстанческая армия всего 4 дня назад писала письмо, в котором были такие строки:

"Дорогой брат! В нынешних условиях трудно найти слова, если они вообще существуют, чтобы выразить тебе чувства, которыми переполнены наши души. Может быть, крепкое и молчаливое объятие сможет заменить их и сказать кое-что большее".

Эта трагическая новость потрясла город, и глубоко возмущенный народ начал стихийную всеобщую забастовку. На похороны Франка Пайса, одетого в военную форму повстанцев, вышло много людей, траурная процессия прошла по всему городу.

Фидель в исполненном драматизма письме в связи со смертью Франка Пайса писал: "Не могу выразить всю горечь, возмущение и бесконечную скорбь, которые переполняют нас. Какие варвары! Они трусливо застрелили его на улице, пользуясь всеми преимуществами преследователя, который идет по следам борца-подпольщика. Какие звери! Они не знают, какой ум, какой характер, какую личность они убили. Народ Кубы не подозревает, кто такой был Франк Пайс, какое в нем было величие и как много он обещал...

После убийства Франка Пайса, самого ценного, самого полезного, самого выдающегося из наших бойцов, чего еще ждут тысячи и тысячи кубинцев, стремящихся к действию...

Настал час потребовать от каждого, кто называет себя революционером, от каждого, кто называет себя оппозиционером, от каждого, кто считает себя достойным и порядочным человеком, к какой бы группе, партии или организации он ни принадлежал: хватит пустопорожней болтовни!"

Смерть Франка Пайса была невосполнимой утратой для Фиделя, для революции. Она тем более была тяжела, что обрушилась в период возникновения определенных разногласий между частью руководства "Движения 26 июля", действовавшего в подполье, в городах (их условно называли "Долина"), и большинством руководства, которое находилось в Сьерра-Маэстре (их условно называли "Горы"). Существо разногласий сводилось к тому, что представители "Долины" с непониманием относились к решающей роли повстанцев, ведущих боевые действия в Сьерра-Маэстре.

Представители "Долины" не всегда торопились посылать в Сьерра-Маэстру добытое оружие, боеприпасы, денежные средства, без которых партизанам было на первом этапе чрезвычайно трудно. "Долина" сводила свою деятельность к подготовке массовых акций в виде всеобщей забастовки, которая, по их представлениям, была бы сама по себе достаточной для свержения диктатуры.

"Горы", или, точнее, руководство Повстанческой армии, настаивало на том, чтобы не распылять силы и средства, всемерно укреплять повстанческие силы, которые станут главным фактором свержения ненавистной диктатуры.

Настойчивая работа Фиделя Кастро с товарищами из равнинного руководства, сама обстановка в стране, постепенное политическое мужание руководителей "Движения 26 июля" - все это привело мало-помалу к сглаживанию внутренних разногласий, но отдельные симптомы продолжали чувствоваться до конца войны.