Фигня (сборник)

Ивана унесли, а на ковер вышел бледный капитан Богоявленский. Он попытался сразу провести удушающий прием, старик дал себя обнять, и Вадим изо всей силы сдавил его, как вдруг, охнув, стал оседать и сполз по старичку вниз.

Кореец сделал знак врачам, чтобы они действовали быстрее. Видимо, прием был серьезный. Но какой – об этом оставалось только гадать.

Заблудский вышел на татами с широкой улыбкой и сразу направился к корейцу с протянутой растопыренной пятерней. Хотел, видно, пожать ему руку, поблагодарить за прекрасное владение ушу. Старик тоже улыбнулся, польщенный, и протянул узкую ладошку Леше. Однако тот, схватив ладошку, тут же резко дернул руку старика вниз и подставил колено, чтобы встретить его лицо. Невесомый кореец врезался бороденкой в лешино колено и упал. А Заблудский, недолго думая, ухватился за край его хламиды и натянул ему на голову, лишив экзаменатора ориентации. Запакованный в собственное одеяние старик беспомощно барахтался на татами. Алексей поднял его, как мешок, из которого торчали ноги, и раскрутив, бросил за ковер. После чего, победно ткнув кулаком в небо, удалился с ковра.

Когда потрясенный кореец выпутался из хламиды, он подошел к Заблудскому и, упав на колени, ткнулся лбом ему в ступню.

– Ничего, отец. Бывает… – ласково проговорил Алексей.

Заблудский получил отлично и второй значок с Чарли Чаплином, остальные довольствовались тройками…

Вечером пили у себя в номере. Алексей живописал события устно, Ольга строчила статью в «Курьер», посвященную экзамену, Вадим сочинял рапорт в ФСБ.

Перевязанный с ног до головы Иван прислушивался к желудку, где, как бомба замедленного действия, лежал яд Маккензи. Затем ушел в туалет. Через пять минут оттуда донесся его торжествующий рев.

– Просрался… – счастливо улыбнулась Ольга, оторвавшись от статьи.

Глава 31 Распределение

Не успели затянуться экзаменационные раны, как курсантов пригласили на распределение. Уже имелся факс из Москвы, в котором генерал Карамышев давал разрешение на использование новоиспеченных агентов в Интерполе в течение шести месяцев. Это была плата ФСБ и милиции за обучение.

С Заблудским было сложнее. С одной стороны, комитет по культуре никак не рассчитывал получить назад дипломированного агента Интерпола, поэтому платить за обучение не собирался. Более того, Заблудского уже заочно уволили из библиотеки за прогулы. С другой стороны, он был отличник, прошедший испытания без единой царапины с двумя почетными знаками. Кроме того, умел распознавать наркотики. Интерпол задним числом оформил Алексею стипендию, которую и засчитали в качестве платы за обучение.

Оставалась Ольга. Ей не составило труда продлить заграничную командировку и получить новое задание: следовать за агентами хоть на край света и расписывать их подвиги. Вместе с заданием пришли гонорар и командировочные – целых четыре тысячи долларов, часть из которых тут же пропили.

Наконец через пять дней после экзамена курсанты предстали перед той же комиссией, на этот раз усиленной генералом Ферри О’Нейлом и ослабленной отсутствующим корейским специалистом Паком, который все еще находился в больнице после общения с Заблудским.

Генерал О’Нейл был брав и эффектен, как дюжина попугаев. Он затмил Джеральда, который был весь в бинтах, к тому же простужен и с приступом острого остеохондроза. Совсем скрутило мужика.

Комиссия восседала за столом, накрытым красным бархатом. На столе лежали удостоверения, жетоны Интерпола в виде небольшого овального платинового знака с чеканкой IP, крепящегося к оборотной стороне лацкана, и несколько маленьких цветных упаковок непонятного происхождения и назначения.

Стажеры вытянулись перед комиссией. Ольга в стороне, пристроив на треноге свою «Минолту», запечатлевала торжественную сцену.

– Учтите, мадемуазель, при публикации фотографий на всех лицах должны быть черные маски, – сказал генерал Ферри.

– Заретуширую, – пообещала Ольга.

– Итак, господа, – обратился генерал к стажерам, – вы закончили полный курс стажировки и успешно выдержали экзамен, – генерал покосился на Маккензи, который, скрючившись, сидел за столом, положив на колени забинтованные кулаки. – Я имею честь вручить вам удостоверения и нагрудные знаки агентов Интерпола.

Маккензи зашевелил забинтованными конечностями.

– Е… бекхх… накхх… матькхх!.. – прокашлял он.

– Вы сидели бы, капитан, – укоризненным шепотом обратился к нему полковник. – Счет три-ноль в пользу русских.

– Четы-кххх… ре-кхх… – прокашлял Маккензи. – Старикхх Пакххх…

Ферри О’Нейл в это время, выпятив грудь, вручал стажерам удостоверения с жетонами.

Стажеры благодарили специально созданной в недрах ФСБ фразой:

– Служу России и международному сообществу!

Один Заблудский, как всегда, перепутал и произнес по привычке:

– Служу Советскому Союзу! Тьфу!..

Но непонимающий по-русски генерал Ферри уже прикреплял к его пиджаку жетон.

Ольга щелкала «Минолтой», одновременно стараясь представить себе полосу «Курьера» с физиономиями на фотоснимках, залепленными черными прямоугольниками. Получалось плохо.