Фиговый листочек от кутюр

– У меня скоро отпуск закончится, придется на работу выходить, а очень хотелось побывать в студии, жутко интересно!

– Лампуша, – подскочила Тина, – что же ты раньше не сказала, погоди, сейчас маме позвоню!

И, уронив, как всегда, напольную вазу, девочка бросилась к телефону.

– Мы тоже хотим в телик, – заныли Кирюша и Лизавета.

Я прикусила нижнюю губу. Да уж, я совершенно не подумала, что дети, естественно, тоже пожелают попасть на голубой экран. Но мне они только помешают!

Тина влетела назад в столовую.

– Сегодня хочешь?

– Да! – закричали все хором.

– А вас не возьмут, – пояснила Тина.

– Почему? – растерялись Кирюша и Лизавета.

– Мама не любит, когда в зале люди моложе двадцати лет, – сообщила девочка.

– Это дискриминация, – взвыл Кирюшка.

– Геноцид, – вторила ему Лиза.

– Да вы не переживайте, – отмахнулась Тина, – попрошу маму, она вас… ну… в Детектив-шоу пойдете?

– Еще бы! – взвыла парочка.

– Момент, – сказала Тина и, вновь уронив многострадальную вазу, скрылась.

Без четверти шесть я шла вдоль длинного серого здания, отыскивая семнадцатый подъезд. Вообще говоря, я ожидала увидеть нечто особенное. Какой-нибудь супервход, с шикарными дубовыми дверями и бронзовыми ручками, мраморные стены в холле, ковры, классную мебель… Однажды мне довелось побывать в центральном офисе Сбербанка, и впечатление осталось на всю жизнь. В тот раз, пройдя сквозь металлодетектор, я едва решилась ступить на ярко блестевшие плиты, устилавшие пол…

Но семнадцатый подъезд поражал убожеством. Ей-богу, даже вестибюль школы, где учатся Кирюшка с Лизаветой, выглядит более привлекательно. Вот уж не ожидала, что у здания Центрального телевидения такой обшарпанный вид. Внутри оно выглядело простецки – районная поликлиника, собес, детский сад, что угодно, но не то место, где толпятся звезды экрана, шоу-бизнеса, политики и писатели. Да и публика была одета более чем просто: джинсы, футболочки, сарафанчики. Я думала увидеть людей, облаченных в эксклюзивные наряды и обувь ручной работы, а по коридорам шла толпа, основная часть которой ничем не отличалась от меня. Хотя, может, это из-за жаркой погоды? Небось зимой тут мелькают шубы из соболя и дубленки, у которых пуговицы сделаны из драгоценных камней…

Студия оказалась маленькой. Еще одно разочарование, подтверждающее постулат, что на телевидении кругом обман. Я несколько раз смотрела шоу Ольги дома, валяясь на диване, и мне казалось, что в нем принимает участие прорва народа. Оператор иногда показывал зал, и создавалось полное ощущение, что в нем сидит человек пятьсот, а то и больше. Сейчас же я увидела совсем небольшое помещение с круглой сценой и тремя рядами скамеек, стоящих амфитеатром. Зрителей присутствовало человек сорок. Я пристроилась в первом ряду и принялась разглядывать интерьер. Внезапно откуда-то вынырнула девица лет двадцати пяти и заорала:

– Всем внимание. Кто забыл, напоминаю, работаем в прямом эфире, не в записи. Выплюньте жвачки. Убедительная просьба не сморкаться, не кашлять, не чихать, не корчить рожи, не ковырять в носу. Камеры стоят здесь и там, одна ездит сверху. Если оператор дает вас крупным планом, не нужно размахивать руками и посылать воздушные поцелуи. Ведите себя спокойно, помните, это прямой эфир. Прерываться станем лишь на рекламу. Ясно?

Зал загудел.

– Ну и хорошо, – подвела итог девушка. – Переходим к следующему этапу. Сейчас вам раздадут ручки и бумагу. Шоу наше игровое, вопрос – ответ. Ваша задача сейчас придумать и записать новый вопрос для передачи. Тот, кто сумеет придумать нечто интересное, оригинальное, имеет все шансы стать уже не зрителем, а участником действия. Понятно? Записки складывайте в этот ящик, не забудьте указать свои данные.

Народ схватился за канцелярские принадлежности. Я тоже взяла ручку, листок и написала свой вариант: «Отчего молодая женщина, интересная и красивая, звезда телевидения, в страхе убегает ночью из загородного дома? Почему она платит охраннику за молчание пятьдесят тысяч долларов?»

Подписывать бумажку я не стала. Просто опустила сложенный листочек в ящик, остальные сделали то же самое. Потом какой-то парень утащил короб, ярко вспыхнули прожектора, загремела музыка, и на сцену вылетела Ольга. Выглядела она безупречно. Даже подумать было нельзя, что у нее дочь-подросток. Ведущая казалась двадцатилетней. Ну ладно, пусть девушкой, отметившей четверть века, но не больше. Осиная талия, модная прическа, никаких морщин и задорный взгляд.

Действо покатилось по накатанным рельсам, я тихо сидела, думая о своем, происходящее на сцене меня совершенно не волновало. Впрочем, когда зал начинал смеяться, я машинально улыбалась, если зрители принимались хлопать в ладоши, я делала то же самое. Наконец идиотизм закончился.

– Всем сидеть! – заорала администратор. – Сейчас я объявлю результаты конкурса вопроса! Налайкина Людмила. Есть такая?

– Да, – заверещала, поднимаясь, толстенькая женщина.

– Ступайте в администраторскую, к Толкунову Сергею.

Взвизгнув от радости, тетка понеслась в коридор.