Фиктивная вдова для миллиардера (СИ)

Я знала о прошлом Марка не так уж и много. В детстве я была озабочена только тем, чтобы заставить этого задиру за мной бегать, хотя, откровенно говоря, он сказал мне правду, а я отрицала очевидное. Глупая была, молодая. А теперь что? Ясно одно: у него было тяжелое детство. Он как будто многое перенес. То, как лихо Марк сориентировался, чтобы разделаться с телом того маньяка. Как был смел, как был замкнут. У него же в детстве не было друзей совсем, по крайней мере, в школе я его ни с кем не видела. Почему? Одна уверенность внутри растет: я узнаю это сегодня. Не знаю, как обозвать еще это чувство. Просто уверена, что правда раскроется. И мне она точно не понравится.

Постепенно Марк оттаивает и заводит нейтральные темы. Решили сегодня не говорить о работе: ее в нашей жизни слишком много. Пусть Марк не присутствует лично, но каждый вечер я рассказываю ему о прошедшем дне. Он знает практически все о моей жизни… кроме самого важного.

Кладу руки на живот. Извечный контроль, который многократно усилился после событий в ювелирном, совсем не дает и шаг в сторону сделать. И вроде все закончилось, виновник найден, но Марк все равно никому не хочет доверять. Приходится довольствоваться пока что фотками из интернета о том, как выглядит сейчас малыш. Я все еще не знаю, как сказать про ребенка… Нет подходящего случая.

— О чем задумалась? — врывается в мысли голос Марка. Хлопаю глазами, пытаясь смахнуть грусть. Оборачиваюсь. Знакомый лес, знакомая дорога. Мы почти приехали.

— Да так, — натянуто улыбаюсь. — Будем куда-нибудь заходить после? Я думаю, мы справимся очень быстро.

— Посмотрим.

Марк паркуется аккурат возле моего подъезда. Последний раз я была здесь, когда уносила ноги из родного городка. Вроде времени прошло совсем мало, а жизнь поменялась на сто восемьдесят градусов.

Гайдман остается в машине, а я быстро взбегаю по лестнице на четвертый этаж. Звоню в едва держащийся на стене звонок соседки снизу. Через пару мгновений она открывает дверь.

— Баб Зин, рассказывайте, как могла наша квартира вас топить, если мы здесь не живем? — начинаю с порога. Соседке уже за восемьдесят, всякое возможно. Прежде чем идти наверх, хочу убедиться, что у нее действительно что-то протекло, а не попутала чего.

— Проходи, деточка. Сейчас покажу, — пыхтит баба Зина, пропуская меня. Шаркает тапочками в сторону ванной. Показывает на потрескавшиеся обои и белый потолок в желтых разводах. — Во всем подъезде воду из-за вас перекрыли.

— Я сейчас схожу наверх.

Странно, очень странно. Не может же быть такого, чтобы мама забыла кран включенным оставить, и вот за столько месяцев вода только потекла. Мелькает мысль позвать Марка. Нехорошее предчувствие селится внутри. Нет, бред это все. Что там может быть? Пустая квартира.

Поднимаюсь выше. Прислушиваюсь, но вокруг тихо. За дверью тоже никакого шума нет. Осторожно вставляю ключ в замок, тихо поворачиваю, но он все равно громко щелкает.

Медленно открываю дверь в квартиру своего детства, словно во вражеский лагерь. Мысль позвать Марка не оставляет. Дверной коврик насквозь промок, а ламинат местами вздыбился.

— Не смей даже шага туда делать! — вдруг рычит Марк за моей спиной. От неожиданности я чуть не подпрыгнула.

— Блин, зачем так пугать!

— Если на полу валяется какой-то провод, тебя убьет током, — холодно произносит он и закрывает дверь. — Нужно выключить рубильник сперва.

Киваю. Железная дверца рубильника с трудом и противным скрипом открывается, и Марк быстро опускает какие-то рычаги. А я ничего в этом не понимаю. Когда у нас вырубало электричество, мы с сестрой всегда ждали маму или просили соседей нам помочь.

— Теперь пойдем, — Марк делает шаг первым. Ничего не происходит. Только обувь хлюпает.

Сразу становится понятно, что кран в ванной работает.

— Я там разберусь, — говорит мужчина, и мы расходимся: он — в ванную, а я — оценить масштаб проблемы.

Выводы получаются неутешительными. Все залито.

— Пробка была закрыта, — выносит вердикт Марк. — Похоже, что намеренно.

На его рубашке мокрые разводы, и не в тему мелькает желание ее с него снять.

— Мама не могла так сделать, да и Лика тоже.

— Так, а это что? — Марк резко подбирается. Прослеживаю за его взглядом. На кухонном столе лежит белый конверт с подписью «Нике». Подбегаем к нему почти одновременно.

Я распаковываю.

— Что за…? — хрипит Марк, читая то же, что и я:

«Во тьме я увидел свет. Им стала ты. Я хотел, чтобы ты вылечила мои раны, как вылечила и его. Пусть я обездвижен, но ничего не закончено».

— Мне страшно, — шепчу одними губами и прижимаюсь к Марку.

— Идем отсюда. Если Дэн смеет угрожать, я вернусь и начищу ему морду снова.

— Думаешь, это он? — с опаской спрашиваю, едва поспевая за его широким шагом.

— У нас есть неопровержимые доказательства, — цедит мужчина. — А соседку скоро перестанет заливать. Потом займемся ремонтом, сперва нужно достать этого гада.

— Ты же не думаешь, что он просто так все устроил? — неуверенно произношу. — Наверное, он пригнал нас с какой-то целью сюда. Ведь…

— Что?

— Кажется, я переписывалась с ним…