Фиктивный брак

Та Эбби, которую он сейчас держал на коленях, задыхалась от его прикосновений, она предоставляла ему полную свободу, но при этом ее словно что-то сдерживало. Эта мысль немного настораживала Корда, отвлекала от переполнявших его чувств.

Но желание было так велико, а Эбби так уступчива, что он не мог сейчас остановиться. Странно только, что она тогда зашла так далеко, совсем не зная его.

Внезапно в нем вспыхнула уверенность, что он сможет вернуть прошлую Эбби, какие бы сомнения ни мучили ее. Если бы не их первая ночь, он не был бы так уверен, но сейчас-то он знает, на что она способна. Один раз он уже испытал ее неистовую страсть. Вернее, дважды, чтобы быть точным, и именно этого он добьется снова — полного растворения, неограниченной отдачи.

Он накрыл ее рот своим, рука его забралась под юбкой еще выше. Ладонь легко отодвинула полоску трусиков, и Эбби затрепетала от интимного прикосновения.

— Ты нужна мне вся, — прошептал он, с нежностью укладывая ее на кровать. Больше не раздумывая, он сдернул через голову ее блузку и расстегнул сзади застежку бюстгальтера. Кружевная ткань упала, и его взору предстала изысканной формы грудь. На мгновение он замер.

— Ты прекрасна, Эбби.

Она смотрела ему в глаза. Их восхитительный синий цвет был ярче, чем обычно, словно глаза подсвечивались изнутри. Он просто невероятно красив. По отдельности черты его лица не были совершенными, но, соединенные вместе, да еще с такой гладкой загорелой кожей, они неизменно задевали сокровенные струнки в душе Эбби. И разве удивительно, что она недостойно повела себя на той вечеринке?! И особенно после нее?

Острое желание вспомнить стиснуло сердце Эбби. Наверное, он тогда смотрел на ее груди с таким же мужским поклонением и неприкрытой страстью в непостижимых глазах. Самообладание покидало Эбби. Так странно — лежать на постели полуобнаженной под восхищенным взглядом мужчины! Но ведь мужчина этот — ее муж! Он не Ник, но он ее муж.

А потом Корд поднял руки к ее груди, и сознание Эбби помутилось. От его нежных, трепетных прикосновений соски напряглись и отвердели, с губ сорвался непроизвольный вздох.

— Я люблю дотрагиваться до тебя, — прошептал Корд. — Сегодня все для меня так же, как и в первый раз. А для тебя?

— Да… Думаю, да. Конечно…

Чуть опустив голову, Корд поцеловал ее груди, коснулся влажным языком сначала одного нежного розового соска, потом другого.

— Ты совершенство, Эбби. Само совершенство.

Она подняла руки и почти грубо притянула его за волосы, и он решил, что сделал, пожалуй, слишком поспешный вывод насчет того, что Эбби что-то сдерживает. Ничто не мешало ее сладостным стонам или чувственным движениям тела.

Он поспешно оторвался от ее теплого тела и поднялся, чтобы раздеться. Под ее пристальным взглядом он отбросил в сторону туфли, рывком стащил через голову свитер, нетерпеливо скинул брюки. Двумя движениями руки освободился от носков. Сняв часы, он положил их на тумбочку. Эбби не пошевелилась. Он блеснул улыбкой, возвращаясь к кровати.

— Давай отделаемся от этой юбки, — сдавленно пробормотал он и принялся за застежку.

Эбби не мешала, но и не помогала, и Корд слегка нахмурился, стараясь освободить от юбки ее ноги. Она сразу же скинула туфли, но чулки и трусики все еще были на ней. Он уже знал, что чулки не пристегнуты к поясу, а держатся вверху на резинках.

Он наклонился, поцеловал ее губы и с облегчением ощутил их немедленное ответное движение. Ему не совсем понятно было настроение Эбби. Она самозабвенно и страстно целовала его в ответ на его ласки — как и сейчас, — но, похоже, не собиралась проявлять инициативу. Ее поведение настолько отличалось от их первой встречи, что Корд никак не мог связать эту Эбби с той.

Но эта Эбби сейчас в его объятиях, и эту женщину он будет любить, невзирая ни на какие впечатляющие воспоминания. Аромат ее тела, нежность кожи опьяняли его. Кроме бесспорного физического влечения к Эбби он всецело осознавал и то, что она мать его ребенка. Это никогда не перестанет его волновать.

Возможно, я тоже немного сдерживаюсь, подумал он, вспомнив о ее беременности. Ведь сейчас любовь с ней не может быть такой бурной, как тогда, в декабре, когда ими всю ночь владело настоящее безумие.

В промежутках между все более жаркими и настойчивыми поцелуями Корд стянул с Эбби нейлоновые чулки. На ней оставались лишь трусики. Ее губы, влажные и зовущие, искали его, когда кружевной лоскуток наконец упал на ковер.

Она хочет его. Наслаждение от этой уверенности затопило Корда. Он вытянулся на кровати рядом с ней, и она пылко обвила его руками. Корд не хотел спешить, он собирался продолжить ласки, сделать еще одну попытку довести ее до того умопомрачительного состояния, которого она так быстро достигла у него в квартире. Рот его ласкал ее, задерживаясь на горле, груди, бедрах. Взглянув наверх, он увидел, что лицо ее запрокинулось, глаза закрылись; она была в другом мире, мире собственных ощущений.