Фиктивный муж (СИ)

– С этим не поспоришь, – ухмыляюсь, подхожу к кроватке, в которую Лана положила мальчонку, внимательно смотрю и спрашиваю, – на кого похож: на папу или на маму?

– Дениска? Да мы же уже решили, что это сборная копия, – щиплет меня за живот жена и похотливо пальчиками спускается к моей ширинке.

– Извращееенка, – пою, дразнясь, и шлепаю её про руке. – Никакого больше петтинга и секса при детях. Это чудо, что нам их еще доверяют после того раза с Арманом...

Телефон Ланы оживает сообщением. Она что–то рыщет в нем и негромко присвистывает.

– Ромка, у меня брат родился!

Вижу, как из глаз жены брызгают слезы.

– Ты посмотри какие у него крошечные пальчики! Эрих его одной левой на ладони держит. Три двести пацан. Маркусом назвали.

Тараторит моя сорока.

Подхожу, внимательно смотрю на фото, тепло улыбаюсь, глядя на ребенка. Поворачиваюсь к ней:

– Уверена, что не хочешь обзавестись таким же?

– Тебе мало племяшки и будущего крестника? Смотри, какой бутуз кулачок сжимает?

– Мало, – отвечаю уверенно.

Эта детская лихорадка расплавила мои мозги к чертям. И когда я сидел в машине с пьющим виски Альбертом, пока эти сороки рожали, я думал о том, что завидую ему.

О чём думал счастливый папаша не могу знать, но когда Марта в слезах, соплях и с тестом приехала к нам, не забуду никогда. Как и лицо Альберта, когда он впервые увидел сына. Его родители прилетели из Финляндии на следующие сутки, и они теперь боготворят Марту, подарившую им такое чудо – родного внука, наследника.

Лана недоверчиво смотрит на меня. Резко отстраняется и гладит нервно себя руками.

– Ты хочешь ребенка? – наконец–то слышу ее тихий шепот.

Я молча киваю и серьезно смотрю на нее.

– Только если ты тоже этого хочешь.

Посметь отнять у нее ее молодость и амбиции своим эгоистичным порывом не мог. Поэтому уже слишком давно тянул с этим разговором.

– Ром, у меня задержка, неделя. Только не радуйся раньше времени. Я боялась тебе говорить раньше срока. Но на восьмое марта ты был слишком пылким, родной, помнишь?

Я делаю шаг к ней, притягиваю ее в свои объятия и горячо целую, давая сквозь поцелуй понять свое отношение к этому всему. Я люблю ее. И я хочу иметь семью. Настоящую, большую, с несколькими ребятишками.

– Ты смотри на них, – слышу голос Марты.

Мы даже не услышали, как они с Альбертом вошли в комнату.

– Вот поэтому им и не доверяют смотреть детей.

– Но Дениска спит, – миролюбиво улыбается Альберт, бесконечно влюбленный в сына.

– У меня задержка, Марта, но я ещё ни в чем не уверена, – прижимает ладошки к щеками и улыбается, глядя на подругу.

– Да ладно! – тут же восклицает довольная подружка, – девочку рожайте, невесту Денису!

Альберт смеется, положив ладони на плечи Марте, и говорит:

– Тпруууу, остановись, женщина.

– Вот еще. Слушала бы тебя, не было бы этого всего.

Мартины гормоны еще не пришли в норму после родов, и Альберту часто доставалось.

– А чего тянуть? У меня тест есть. Иди в ванную, и узнаем!

Я весь натянулся, как струна, и посмотрел на любимую.

Лана идёт за подругой, я же остаюсь в комнате с Альбертом. На беззвучно режиме вибрирует на столике мой телефон. Друг бросает взгляд и хмыкает.

– Что хочет твой брательник?

– Помощи попросить, вероятно. Бизнес рушится, в семье проблемы, кто–то должен прийти и спасти день.

– Сашка так и не вылезает из гулянок и запоев? Ирма недавно пыталась меня разжалобить, чтобы организовал встречу с тобой, но я помню о твоём предупреждении. Дружба мне дороже.

– Нет. Испачкался в очередном дерьме с домогательствами, прогремел где–то в новостях. Теперь родителям ещё сложнее делать вид, что всё в порядке, ничего не происходит, и они счастливая семья.

– Да что ты ревешь, глупая! Открой дверь! – слышим голос Марты.

Я моментально хмурюсь и выхожу на голос.

– Что?

Марта молча показывает на запертую дверь.

– Лана, впусти меня, или я дверь вынесу, – говорю пониженным тоном, а у самого сжимается все.

Дверь распахнулась, вхожу. Сидит мое горе заплаканное на крышке унитаза и слезы по лицу размазывает. В руке тест. Беру его и слышу.

– Поздравляю, папка.

Ушам своим не верю. Опускаюсь на колени рядом с ней и упираяюсь подбородком в ее ногу.

– Это слезы счастья же?

Душу мне всю вытрясла. Люблю до безумия и поверить не могу, что внутри нее зародилась жизнь, и нас будет трое.

– Конечно же, родной, просто это так неожиданно. И ты этого хочешь, а я боялась. У тебя же ещё контракт. А если я буду такой же противной, как Марта все девять месяцев?

– Эй, а чо это Марта была противной? Альберт, я что была противной? Только попробуй, любимый что–то не то сказать, – рычит подруга Ланы.

– Да, дорогая, – покорно изрекает Альберт из спальни.

Я же смотрю только на свою малышку и для меня существует только она.

– Ты сделала меня самым счастливым мужчиной на земле, тыковка.

Поднимаюсь, поднимаю на ноги ее и целую. У меня вся жизнь впереди, что отплатить сторицей и делать самой счастливой её каждый нашей жизни. Тем более теперь, когда я знаю, что скоро кто–то с самыми крохотными и самыми сладкими пальчиками разбавит наш дует.

– Отправь фото маме, – пусть знают наших.