Филиал

— Вот как. А может, это было проделано специально? Может, кто-то из тамошних заказчиков передал Сальери новый личный портал? Допустим, должен был отдать его своему брату-каменщику, но вручил его преступнику. Поэтому данные вам вовремя и не прислали. Пора бы начать подозревать предательство! Вам стоит допросить всех спасшихся посвящённых, — внезапно выдал нахмурившийся Панкратий.

— Нет. Это слишком невероятно, — отмахнулся Гена.

— Шеф, бросьте параноить. Говорю же, масоны тут ни при чём, — заявил Агасфер. — У них на подсознательном уровне вшита система распознавания «свой-чужой». Сальери для них — никто, и звать его никак. Обычный гой!

— Всё верно, господин Брокер, но только в отношении членов братства, посвящённых в тайны бытия. Большая часть остальных вольных каменщиков, которые не являлись нашими прямыми агентами и не имели данных о реальном положении вещей, — они-то как раз и помогали Бонапарту. У нас есть информация, подтверждающая эти факты, — вздохнул Геннадий.

— А вот тут извините, — развёл руками Брокер. — Это уже вылезли недостатки вашей реализации системы тайного мирового правительства — когда истина доступна лишь единицам, а распоряжаться судьбой очередного мира приходится через тысячи облечённых властью и финансовой мощью незнаек. Которые даже не представляют, что может произойти с ними, если нарушится ход истории! Я вам ещё два века назад рапорт писал, что с такими условиями данная система не будет стабильной, что сбой обязательно произойдёт. Вот он и случился! Кстати, можете ко мне на «ты» обращаться, я никак не комплексую по данному поводу.

Гена расстроено махнул рукой:

— Можно и на «ты». Твои двойники, Агасфер, нам подобные замечания во всех измерениях делали. Критиковать может каждый, но что нам следовало предпринять? Каждому новому масону про Биржу рассказывать? Это привело бы всю действующую систему к неразрешимым проблемам, особенно в случае эвакуации и расчётов страховых выплат. Как верно заметил Сатана: «не надо раскачивать лодку, которая и так перегружена». Твои рекомендации были проигнорированы, лишь за неимением возможности что-либо изменить в лучшую сторону. Однако масонство свою роль ещё несколько тысяч лет будет исправно исполнять, и прикрывать эту структуру никто не собирается.

— Целую планету с аннунаками, значит, эвакуировать вы можете, — бурчал Агасфер. — А расширить сеть прямых агентов на Земле и тем самым предотвратить возможные проблемы в рядах масонов, не хотите. Мол, слишком сложно и дорого.

— Если ты меня в первый раз не услышал, я тебе ещё раз приведу аналогию с перегруженной лодкой. Могу дать личный телефон Сатаны, может он тебе смысл растолкует, — раздражённо отозвался Геннадий.

— Короче, — прервал я этот безусловно важный спор. — Василиса, найди мне штопор. Панкратий, доставай фужеры. Давайте уже выпьем этого замечательного вина.

— Сильван, ты в своём уме? — возмутился Гена.

— А что? Вы нам обозначили проблему. Найти, где сейчас Сальери. Значит, мы его найдём. От бокала красненького ничего не изменится. Тем более, у нас с Панкратием в роду так сложилось, что от хорошего вина лучше думалка работает. Да и вам, господа следователи, надо нервишки успокоить. Пока вы ругали нас и рассказывали про всякое, аж посерели, а должны быть оливково-зелёными, как наша Василисушка, — настаивал я.

Один из коллег Геннадия махнул рукой. Второй пожал плечами.

Лягушка подала мне штопор. Сатир достал семь фужеров для вина. Я вынул пробки, аккуратно и ровно разлил по бокалам содержимое бутылок.

— Внимание, у меня есть тост, — объявил я. — Дорогие коллеги и наши гости, господа следователи. Разыскиваемый нами субъект, именуемый Антонио Сальери, несомненно осведомлён, как обстоят дела в Мультивселенной, ведь он умеет управляться с порталом. А судя по истории с Наполеоном, наш преступник — человек талантливый и амбициозный, значит, скорее всего он сбежал не для того, чтобы спрятаться и исчезнуть навсегда. Нет. Он явно задумал недоброе…

— Оптимистичненько! — квакнула Василиса.

— Не перебивай. Помешать ему можем только мы, биржевики. Он не может этого не понимать. Так что есть у меня пара мыслей. Первая из них, такая: если бы я оказался на его месте, то сначала изучил бы самое главное препятствие на своём пути, чтобы гарантировать безопасное выполнение своих последующих планов. То есть — я постарался бы получить как можно больше информации о Бирже, её слабых и сильных местах. Кстати, сколько ему сейчас лет, Панкратий?

— Биологически? Около семидесяти лет. Фактически — за восемьдесят, мы ведь его в более молодое тело перекинули. Однако увеличенного срока жизни по тому контракту не оформляли, здоровье вполне обычное для того времени, — на миг задумавшись, ответил сатир.