Филипп Август

Группа, жадная до власти и противостоящая Герену, сформировалась вокруг принца Людовика в последние годы правления Филиппа Августа. Те, кто ее составлял, с нетерпением ждали восшествия на престол наследника или новых опрометчивых и упрямых шагов короля Филиппа, которые подорвали бы его престиж окончательно. Не надеялись ли они прежде всего на отставку епископа Санлиса? Это возможно, но они недооценивали очень большие политические способности Герена, который сумеет удержаться у власти, несмотря на смерть Филиппа II, и даже получит от Людовика VIII назначение, которого он так долго ждал: должность канцлера. По правде говоря, хороший политический вираж будет выполнен и другим придворным, Вильгельмом Бретонцем. Осмотрительный и заботящийся о своем собственном будущем, равно как и о будущем своего патрона Герена, он посвятит «Деяния» наследному принцу Людовику в последнюю пору правления Филиппа Августа.

Итак, оппозиционеры, опасные для Филиппа II и Герена, присутствовали за кулисами власти. В то же время публицисты и писатели, которые, как Гиральд Камбрийский еще в 1217 году, подчеркивали в большей степени достоинства сына, нежели отца, дополнительно обостряли эту угрозу.

Филипп Август и школы [271]

Будучи в первую очередь человеком действия, Филипп Август при этом не гнушался беседовать с таким известным профессором-теологом, как Пьер ле Шантр. Конечно, он не слишком интересовался большими абстрактными религиозно-философскими построениями. Тем не менее научные школы не оставляли равнодушными правящие круги королевства. «Деяния» дают тому доказательства, как только за их написание берется Вильгельм Бретонец. Разумеется, он описывает факты, примечательные для правления Филиппа II, политические и военные события, а также дипломатические соглашения. Его внимание приковано к действиям короля и членов его правящей команды, прежде всего Герена. Он старательно подчеркивает что, власть удостаивает милостей тех, кого желает наградить за верную службу или привлечь в ряды своих сторонников. Он называет несколько дат, имеющих отношение к великим персонажам королевства, зарубежных земель (например, даты смерти герцога Бургундского, императора) или к крестовым походам. Большая забота, с которой он регистрирует смерть определенного количества епископов и аббатов из королевских монастырей, а также избрание их преемников, показывает важность этих событий для правящего круга, будь то даже только в связи с регалиями.

Короче, Вильгельм Бретонец отражает главные заботы правительственных верхов, и когда он заостряет внимание на затмениях и необычных климатических явлениях, он ориентируется на круг интересов, обычный для образованных людей той эпохи. Но он не игнорирует ни идейные движения, ни школы. В самой середине рассказа, преимущественно политического по содержанию, вдруг появляются указания на эволюцию мысли, новаторские размышления и передачу знаний.

Почему автор зарегистрировал эти факты, вводя, таким образом, новшество в свой рассказ? Была ли это просто фантазия капеллана-историографа, образованного и любопытного? Этого объяснения недостаточно. Не будем забывать, что иногда королевское окружение должно было напрямую заниматься школами и идеологией, пусть даже только ввиду их политических связей. Если учесть тайные контакты принца Людовика с Амори де Беном и его учениками, эти заботы власти не были второстепенными. Взаимодействие, которое установилось между общественной жизнью и научным миром, не могло больше оставлять королевскую власть безучастной. Парижские школы, переживая бурный расцвет, привлекали лучших преподавателей христианского мира и все более многочисленные толпы студентов, прибывавших со всех краев Запада. Столкнувшись с этой новой реальностью, королевская власть не могла позволить, чтобы преподавательские и студенческие круги прониклись к ней враждебностью и стали источниками беспорядков. Под давлением обстоятельств королевская власть осознала свою ответственность по отношению к парижским школам, хотя она и не старалась еще проводить там систематическую пропагандистскую работу и не действовала согласно продуманному, разработанному плану. Король и его советники, которые поняли, сколь высоки ставки в этой новой игре, больше не могли ее игнорировать: если бы они оставили ее без внимания, это было чревато для них очень большими проблемами.