Филипп Август

Сохранились королевские акты, касающиеся и других коммун. В 1207 году Филипп Август подтвердил привилегии Руана и специально уточнил, что коммуна должна функционировать в соответствии с условиями, на которых ее статус был прежде пожалован королем Ричардом. В 1215 году король Франции даровал коммунальную хартию городу Крепи-ан-Валуа, а в 1220 году сдал в аренду этой коммуне свои мельницы, расположенные в Крепи. Л. Каролю-Барре насчитал пятьдесят коммун, которые король Франции учредил, признал или утвердил в старинных землях домена. К этому прибавились многие другие, благодаря присоединению Турнези, Артуа, Пикардии, Вермандуа (Турне, Ланс, Амьен, Бапом, Шони и т.д.), Нормандии (Руан, Вернёй, Кан, Фалез, Понт-Одемер), Пуату и Сентонжа (Пуатье, Ньор, Сен-Жан-д’Анжели). С 1221 по 1225 год, вместе с конфискованным графством Понтьё, прибавились коммуны Абвиля, Дуллана, Рю, Креси, Вабана, Сен-Жосс-сюр-Мер, Майок-Ле-Кротуа и т.д.

Во времена Филиппа Августа королевская власть была очень либеральной по отношению к сельским коммунам, особенно в Ланнуа и Суассоннэ, и допускала даже создание союзов коммун, таких как Брюйер-ан-Ланнуа с тремя другими деревнями, Серни-ан-Ланнуа — с четырьмя, Грандлен — с шестью. Король Филипп положил конец лишь одному союзу, самому большому, — Анизи-ле-Шато в Ланнуа, включившему в себя еще семнадцать деревень. В 1174—1175 годах Людовик VII даровал деревни Анизи-ле-Шато и ее союзу такую же хартию, какая была у Брюйерской коммуны. Однако от епископа Лана, Роже де Розуа, немедленно последовала яростная реакция: он собрал рыцарей из окрестных земель и разгромил коммунальных ополченцев 14 марта 1177 года. Людовик VII хотел было за них отомстить, но дело замяли. Став королем, Филипп взял на себя защиту крестьян Ланнуа, которые жаловались на чрезмерные поборы. В 1185 году он назначил дюжину эшевенов, уполномоченных ведать налоговой разверсткой, вернул статус коммуны деревне Анизи и ее союзу. Нов 1190 году он снова ее упразднил, ибо сельский союз зашел слишком далеко в своих действиях: местные жители скупали оружие и устраивали военные экспедиции, преследуя свои собственные цели.

Филипп II не был наивен. Прежде всего, исходя из финансовых соображений, он нуждался в сельских и городских коммунах в своей борьбе против феодалов, и в этом смысле коммуны выступали как раковая опухоль, разъедавшая феодальный строй. Но он не мог им позволить в свою очередь превратиться в автономную военную силу. Если же этой угрозы не было, он, не колеблясь, создавал новые сельские союзы: вокруг Серни-ан-Ланнуа в 1196 году, для жителей Краннеля, Борьё и других деревень в 1217 году.

Между тем Филипп II его советники все более и более осознавали опасность, которую представляли для королевской власти городские коммуны. Они так и не даровали статус коммуны Парижу и Орлеану, упразднили ее в Этампе в 1190 году, отменили несколько коммун, пожалованных Иоанном Безземельным городам Донфрону, Эврё и Алансону. Королевская власть становилась все более недоверчивой. В одном из своих последних актов, изданных в 1223 году, Филипп пожаловал горожанам Бомона такие же привилегии, которых прежде добились жители Шамбли, но уточнил при этом, что не дарует им ни статуса коммуны, ни права на пригород.

***

Считала ли королевская власть, что время коммун подходит к концу? По меньшей мере она желала лучше их контролировать, и королевские бальи чаще всего добивались в этом успеха. Но терпеливая и настойчивая попытка расшифровать эти послания, пришедшие из глубин Франции — свидетельства, которые нельзя отвергать, несмотря на слишком частое искушение их игнорировать, — показывает, что эти коммуны, городские или сельские, хорошо послужили королевской власти. Эта помощь проявилась не только лишь на поле боя при Бувине. Следует ли еще сомневаться в желании королевской власти использовать коммуны в борьбе против феодалов? Достаточно вспомнить, что Филипп Август вмешивался в пользу коммун, расположенных вне королевского домена или зависящих от других сеньоров, а не от него, в пределах старинных королевских графств и Нормандии.

Уже в 1183—1184 годах король утвердил и обещал поддерживать коммуну в Дижоне. В 1185 году он обязался не сажать в темницу людей из коммуны Э в связи с их долговыми сделками, заключенными в землях домена, а к 1208 году он взял под свое покровительство коммуну Пуа. Еще одного свидетельства достаточно, чтобы снять последние сомнения. В июне 1223 года мэр и коммуна Ама под присягой обязались отдать во власть короля Франции замок, стоявший в их городе, если местный сеньор Эд будет противостоять королевской власти. Это произошло за несколько дней до смерти Филиппа, который не создал новый мир городов, но вместе с Гереном постарался его понять, приручить и использовать[282].

12. Атмосфера конца правления: незавершенный труд или король, обремененный заботами?