Филипп Август

Однако у Филиппа всё это было в ином масштабе. При Людовике VI ссоры с феодалами ограничивались пределами королевского домена. Напротив, Филиппу II пришлось противостоять владельцам великих фьефов королевства. Людовик VI давал привилегии церквям, городам и крестьянам только в своих графствах. В жизнь остальных частей королевства он вмешивался лишь эпизодически, тогда как его внук делал это часто, оказывая покровительство городам, епископствам и аббатствам, численность которых постоянно росла по всей стране. Наконец, во времена Людовика VI борьба против короля Англии имела в качестве театра военных действий лишь фьефы, ближайшие к домену, а при Филиппе II французско-английское соперничество сотрясало уже весь Запад.

Филипп видоизменил некоторые перспективные идеи Сугерия, который, конечно же, хотел обеспечить возрождение сильной королевской власти, но при этом оставался в плену феодальных представлений. Так, например, Сугерий признавал, что король Франции в некоторых случаях может приносить оммаж другим сеньорам[76], чего Филипп никогда даже в мыслях не допускал. Короче, Сугерий был хорошим учителем, но его ученик во многом его превзошел, хотя и не писал политических трактатов. Вместо этого Филипп предпочитал на практике постигать искусство управления, не теряя времени в пустых дискуссиях о «добром», идеальном государе, который был бы должен подражать вымышленному образу Карла Великого, нарисованному писателями-моралистами в соответствии нравственными идеалами той эпохи. В XII столетии новые идеи в действительности были редкими. Едва ли можно назвать канонистов (знатоков церковного права), которые, размышляя о происхождении и авторитете закона, допускали, что великие вассалы могут законодательствовать в своих фьефах и вместе с королем обладают привилегией издавать законы для всего королевства[77].

По правде говоря, король Филипп, который поневоле должен был признавать такие принципы всю свою жизнь, желал восстановить суверенитет королевской власти. Понятно, что он не мог открыто заявить о своем намерении. Он действовал постепенно, шаг за шагом добиваясь от вассалов принесения оммажа и выплаты рельефа, то есть выкупа за фьеф при его наследовании или продаже (чаще всего, сумма равнялась годовому доходу с владения). Разумеется, он восхищался Карлом Великим, который продемонстрировал свое могущество во многих случаях, но он также имел к нему и претензии, поскольку этот великий император подал пагубный пример, уступая земли и права частным бенефициариям, так как в противном случае не смог бы управлять своей огромной державой. Филипп желал именно восстановить права, которые королевская власть растеряла в течение нескольких веков, и в этом смысле он тоже был основателем новой королевской династии. С твердой решимостью он ставил перед собой цель возродить королевскую власть. Он создавал основу для государственного объединения, тогда как прославленный император посеял в своей державе семена распада. Несколько печальных опытов вскоре укажут Филиппу, какие трудности ожидают его на пути к цели.

Задачи и реальность

В 1184 году родственники Филиппа II со стороны его матери снова вошли в силу при дворе. Но они больше не претендовали на то, чтобы управлять королевством от его имени, ибо уже убедились на собственном опыте, что чрезмерная заносчивость легко может вызвать раздражение у недоверчивого юного принца, который испытывал жажду власти. Тем не менее, несмотря на всё это, Филипп остро нуждался в их поддержке. Поэтому королева Адель и ее братья с готовностью помогли Филиппу II, когда он пожелал поставить на место их противника, графа Фландрского, ибо это полностью отвечало их интересам. Однако они проявили намного меньше энтузиазма относительно другой части его политической программы, то есть борьбы против Плантагенетов.

Настоящий государственный муж, Филипп II без промедления реагировал на непредвиденные события. Но, подавляя мятежи и очаги сопротивления, постоянно возникавшие на протяжении долгого времени, он, тем не менее, не оставлял своих великих замыслов относительно расширения домена и ослабления главных феодальных семейств.

Чтобы создать основу для своего могущества, Филиппу был необходим большой и богатый домен, откуда он мог бы черпать ресурсы в виде денег и солдат. Но встает вопрос: было ли у короля и его советников точное представление о том, в каком направлении следует расширять земли домена? Короче, имела ли тут какое-нибудь значение «геополитика»? Да, ибо король Филипп предпочел вести экспансию на тех территориях, где он уже осуществлял административный контроль через своих представителей, и присоединять доходные, выгодно расположенные владения — особенно те, через которые проходили большие, оживленные торговые пути.