Фильм Андрея Тарковского «Солярис». Материалы и документы

Важнейшей темой нашего фильма должна стать тема нравственного подвига. Речь идет о человеке, достигающем новых порогов познания мира и самого себя,— и о том, как это познание заставляет человека по-новому решать вопросы, возникающие в его отношениях с другими людьми. Проблемы научного познания и нравственные проблемы неразрывно связаны между собой: в этом мы убеждены. Наш главный герой — ученый, который по логике своего творческого труда приходит к необходимости заново осмыслить моральные категории, которыми он жил до сих пор, и изжить в себе то дурное, что мешало ему стать на новый нравственный уровень. Вокруг этой проблемы складываются и концентрируются его отношения с другими персонажами.

Другая тема, которую мы считаем также очень важной,— это тема любви. Мы имеем в виду не только любовь к женщине, чувство, которое своей одухотворяющей силой оказывается способным возвратить к жизни человеческое существо, казавшееся утерянным.

Речь идет и о любви в более широком смысле слова: о любви земного человека к отцу, к отцовскому дому, к своей Земле, где все связывает человека с его предками, с его традициями, корнями, с его историей. ЧеловекXXI столетия видится нам отстаивающим и утверждающим свою духовную целостность в столкновении с силами природы, в преодолении своих слабостей.

Можно ли оценивать эти проблемы как маловажные и несущественные в плане этического воспитания зрителя? Можно ли оценивать их как достояние «проходного» и «камерного» кинематографа? И в конце концов возможна ли была бы наша концепция для использования в научнофантастическом жанре на Западе?

Я задаю эти вопросы потому, что именно к оценке, содержащейся в первых двух вопросах, склоняются так!, как я мог понять, Комитет по кинематографии; ибо некоторые из его членов считают нашу постановку второстепенной и «камерной» работой, заслуживающей лишь минимальных — более того, оскорбительно ничтожных затрат. Как известно, средняя смета односерийного фильма на современном материале (любого художественного уровня) составляет около 500 000 рублей. Соответственно этому средний двухсерийный фильм в таком роде стоит около 800-900 000 рублей.

Нам же предлагают ограничиться шестьюстами тысяч рублей при постановке двухсерийной цветной картины на материале Будущего, включающем в себя разнообразные объекты и требующем особых произвол- ственных и денежных забот!

Заботы эти относятся не только к тому, чтобы достоверно и технически убедительно воссоздать на экране обстановку космической станции. В фильме должны быть представлены также пейзажи иной планеты, воссозданные искусственно на земной натуре: именно в этих пейзажах происходит действие некоторых важных сцен. Наконец, в одном из эпизодов перед зрителями должен предстать облик города будущего, во многом непривычный для современного восприятия. (Чтобы найти и снять на пленку достоверное и вместе с тем необычное по масштабам сочетание элементов городского пейзажа, нам неизбежно понадобится специальная экспедиция. До последнего времени наши предложения о такой экспедиции в Токио и Осака поддерживались и Комитетом, и отделом культуры ЦК КПСС. Однако уже после того, как были решены все формальные вопросы этой поездки, обсуждение наших просьб в Комитете привело к фактической ее отмене (!).

Достоверно передать на экране облик и атмосферу будущего — одна из необходимых задач нашей постановки. Иначе, если исключить эпизод «Город будущего», оно, это будущее, будет выглядеть довольно странно, слагаясь из загородного дома отца героя и космической станции. Без «города» фильм окажется неубедительным как в художественном, так и в идейном отношении. Решать эту задачу условными средствами, на уровне заведомой бутафории — недопустимо и невозможно. Я должен со всей ответственностью подчеркнуть, что речь идет о минимально необходимом разнообразии объектов для нашей картины! Мы вовсе не стремимся к тому, чтобы дать на экране панораму зрелищных и техниче

ских «чудес» наподобие того, как это было сделано в фильме С. Кубрика «2001, Космическая Одиссея». У нас свои задачи, свои проблемы, в центре нашей картины стоит человек.

Вопрос о «Космической Одиссее» и — шире говоря — об американском кинематографе встает перед нами не случайно. Речь идет не только об идейной полемике с буржуазной научной фантастикой, но и о том, чтобы мы могли противопоставить американским «космическим» фильмам картину, которая не уступала бы им по производственно-техническому уровню. В наши дни, когда две великие державы — Советский Союз и США — вышли на передовые позиции в освоении космоса, когда американцы не скупятся на затраты для того, чтобы рекламировать любыми средствами, в том числе и экранными, свои научно-технические возможности и перспективы, шумно претендуя на первенство в прогнозировании будущего, — в этих условиях вопрос о техническом уровне и качестве советского «космического фильма» не может решаться исходя из соображений «экономии во что бы это ни стало». Речь идет в конечном счете о престиже советской кинематографии!