Фильм Андрея Тарковского «Солярис». Материалы и документы

И снова был красный день. Огромный диск висел над красными волнами. В комнате все было аккуратно прибрано, чувствовалось присутствие женщины. Стол был застелен свежей скатертью, и стояли два 60- кала, откупоренная бутылка вина и замороженные фрукты.

Мы улетим отсюда, — говорил Крис, — обязательно улетим.

Он усадил Хари в кресло и, поцеловав ей руку, достал из-за шкафа проектор.

Пока он укреплял экран, Хари сидела и грызла апельсин.

Он включил аппарат, и на экране возникли родные места: озеро, болотистая заводь, мать, отец, их дом, снова луг, виноградник.

Крис смотрел со все возрастающим волнением. Хари же - с любопыт-

ством, которое, однако, становилось все [более] напряженным. Удивление, отчаяние, радость, напряженное внимание, восторг, ужас, покой, страх с необычайной быстротой сменялись на ее лице. Источники всего этого были словно в ней и вне ее. C чем-то она боролась, куда-то стремилась, о чем-то думала.

— Не надо, — сказала Хари, — хватит.

Крис выключил аппарат.

Очень болит голова, — прошептала Хари, — Лучше потом.

Кельвин подошел к окну и заглянул вниз. Океан активизировался. Глубоко под его поверхностью темнел плоский широкий круг с рваными краями, как бы залитой смолой. Через некоторое время круг начал делиться на части, все более расчленяться и пробиваться вверх. Кальвину казалось, что под ним происходит страшная борьба, потому что со всех сторон мчались похожие на искривленные губы, затягивающиеся кратеры, бесконечные ряды кольцевых волн громоздились над колеблющимся в глубине черным призраком и, вставая на дыбы, обрушивались вниз. Каждому этому броску сотен тысяч тонн плазмы сопутствовал растянутый на секунды липкий, как бы чавкающий гром, который проникал и даже сквозь стены станции. Постепенно темное чудовище оказалось загнанным в глубину, каждый еле- дующий удар сплющивал его, расщеплял; от отдельных хлопьев, свисающих, как намокшие крылья, отходили продолговатые гроздья, которые сплавлялись друг с другом и плыли вверх, увлекая за собой как бы приросший к ним раздробленный материнский диск. Над океаном клубился туман.

Кальвин почувствовал головокружение и задернул занавеску.

Тишину нарушил прерывистый зуммер внутреннего телефона.

Здравствуй, Крис, — сказал Снаут.

Здравствуй, — тихо сказал Крис.

Тебя плохо слышно, — сказал Снаут, — говори погромче.

Не могу, — сказал Крис, покосившись на Хари.

У тебя кто-нибудь есть? - помолчав, спросил Снаут.

Да.

Сарториус просил нас быть через час в операционной, — сказал Снаут.

Хорошо, — сказал Крис, — я попробую.

Но прошло не менее трех часов, прежде чем Крис подошел к операционной.

Было начало голубого дня. Хари шла рядом с Крисом, немного отстав и глядя на него радостными, влюбленными глазами.

Снаут стоял на пороге операционной. Он поздоровался с Крисом и испуганно посмотрел на Хари.

Сарториус был в свежем халате. Хирургические перчатки свисали со сгиба его руки.

Вы опоздали, — сказал он, — на два часа.

Так сложились обстоятельства, — сказал Крис.

Я понимаю, — недовольно сказал Сарториус.

Хари непринужденно уселась в стороне на стуле.

В стороне, на спиртовке, кипела вода, в ней кипятились скальпели, крючки и прочие хирургические инструменты.

Итак, — сказал Сарториус, — мне хотелось бы сообщить коллегам некоторые соображения, связанные с фантомами.

Назовем их существами «Ф», — сказал Снаут.

Превосходно, — сказал Сарториус. - Последними элементами конструкции нашего тела являются атомы. Предполагаю, что существа «Ф» построены из частиц меньших, чем обычные атомы, гораздо меньших.

Из мезонов? - сказал Снаут.

Нет, не из мезонов, — сказал Сарториус. - Мезоны удалось бы обнаружить.

Он снова перевел взгляд на Хари:

У вас превосходный экземпляр, — сказал он Крису, — мечта исследователя.

Это моя жена, — слегка побледнев, сказал Крис.

Превосходно, — сказал Сарториус. Он был чем-то озабочен. - Я попросил бы вас проделать анализ крови вашей... жены...

Крис медленно подошел к Хари. Она доверчиво смотрела на него. Он взял кровь у нее из вены, перелил в мерный цилиндр. Реакция была в норме.

Крис выпустил кислоту на каплю крови. Кровь задымилась - разложение. Он отложил стекло и подвинул было микроскоп, как вдруг едва не выпустил его из рук:

Кровь, сожженная кислотой, восстанавливается, — сказал он громко и растерянно.

Сарториус поднял голову:

Регенерация, — сказал он, — в сущности, бессмертие. Проблема Фауста, — он улыбнулся. - Проведенные исследования подтвердили, что кровяные тельца, белки, ядра клеток - только маска, камуфляж.

Крис посмотрел на Хари. Она сидела, прижав к вене ватку, как велел ей Крис.

Простите, — сказал Сарториус. Он подошел и снял ватку. Следуко- ла отсутствовал.

Вы несколько забылись, доктор Кельвин, — сказал он, разглядывая Хари. - Скажите, вы достаточно квалифицированно проводите вскрытие? - спросил он Криса.

Я разобью вам морду, — сказал Крис.

Простите, — глядя серьезно и сосредоточенно, сказал Сарториус, — я не совсем вас понял.

Я тебе зубы выбью, — пояснил Крис и схватил Сарториуса за ворот халата.