Фильм, книга, футболка

Мы были знакомы с Кевином много лет, но наркотой вместе никогда не баловались.

— Только капли «Викс Синекс» от насморка, больше ничего нет.

— Я не это имел в виду.

— Не думаю, что это… впрочем, эффекта часов на восемь хватает.

— Ну тогда давай, приятель. Лучше что-то, чем ничего.

Я отдал ему ингалятор, и он вставил наконечник себе в нос. Тут я и врезал ему сообщением о машине.

— Черта с два я дам парковать всякую дрянь на своей съемочной площадке! — рявкнул он, снова становясь собой.

— Так там же есть улица, Кевин. Машины на улице — это норма.

— Блин, какая к черту машина, у меня там уже на роликах ездят! Просто прелестно — Торвилл и Дин съезжаются на «Роллерблэйдах».

— Ну пожалуйста, всего одну машину. Ее можно засунуть в самый угол декорации, роллеры могут через нее прыгать, ну что-нибудь такое.

— Трюки? Это может сработать, — нехотя сказал он.

Я и не подозревал, что все еще способен на такое. Честно.

Ясмин Фиш:Кевин вернулся на площадку и объявил:

— Так, вы все, нам нужно кое-что подправить в оснастке. Есть несколько сюжетов, которые надо доснять. И еще одна смена плана — мне нужна какая-нибудь тачка. Типа ретро. «Тандербёрд». Или нет, «мустанг», выпуска до шестьдесят пятого.

Художественный постановщик схватился за голову. Наверное, добывать «мустанг» до шестьдесят пятого, что бы это ни было, входило в его обязанности. Кевин ткнул в пару роллеров:

— Ты и ты, полагаю, вы сумеете подтянуть мотор на этой штуке?

Ясно было, что пройдет не меньше двух часов, прежде чем они провернут все это дело (я уже понимала подтекст разговоров), так что я решила побродить по павильону — посмотреть, что еще у нас творится. Несколько человек собрались вокруг девушки из монтажной. (Ее работа заключалась в том, чтобы записывать каждый дубль, а потом прокручивать все это Кевину. Он, щурясь, просматривал запись и говорил что-нибудь вроде «Блин, не так плохо, детка. Ну, теперь посмотрим, сумеем ли мы снять так, чтобы массовка делала вид, будто ловит кайф, а не строила рожи, как у козлов в очереди на автобус».) В руках у нее была видеокассета.

— Что это? — спросила я.

— Не знаю. Только что нашла ее у себя на столе. — Она развернула кассету другой стороной, и я прочла наклейку: «ТИТАНИК — ПРОБЫ АКТЕРОВ».

—  Обожаюэтот фильм, — сказала я.

— Так себе, — влез парень с хлопушкой (это который держит небольшую дощечку перед камерой и объявляет: «Кадр третий… (зевок) …дубль тридцать шесть» — именно так и было, когда Джо не мог справиться с самой первой своей сценой). — «Голубая лагуна» со спецэффектами и кровавой баней. А, ладно, давай посмотрим.

— Ну давай. Все равно делать сейчас нечего. — Она сунула кассету в видеомагнитофон и нажала «пуск». Проплыл дрожащий заголовок «Гибель „Титаника“». — Такого варианта названия у них точно не было, — сказала она.

Вероника Д:Вскоре после замечания Ребекки «хуже все равно уже не будет, правда же?» все стало именно хуже. В ее номер явилась Фредди.

— Ребекка, милая, как ты? — начала она.

— Похоже, нормально. Завтра я уже смогу сниматься.

— Отлично. Утром я говорила с Кевином, он ужасно волновался за тебя. Он будет очень рад, что ты в порядке.

— Ты с плохими известиями, так ведь? — спросила Ребекка, читая ее мысли, как дрянной роман.

— Ты ведь больна — сейчас не время.

— Черта с два — не время. Что бы там ни было, я хочу знать. Сейчас же.

— Ну хорошо, хорошо. Думаю, рано или поздно ты все равно узнаешь. — Она села рядом с Ребеккой и взяла ее за руку. — Вчера вечером мне позвонил мой источник из кинокомпании. Все довольно скверно. Он подтвердил, что Джо получил ставку исполнительного продюсера. — Она замялась.

— И что?

— И сценаристам велели подготовить — как он это назвал? — «Несколько драматичных и неожиданных концовок отношений Джо и Ребекки».

— Ну и какого хрена это значит?

— Милая, они собираются тебя убить в четвертой серии.

Ясмин Фиш:После титра пошел эпизод в каюте. Женщина наклонилась над чемоданом — лица актрисы не было видно. Дверь каюты открылась, и вошел парень в матросской форме. Он посмотрел на женщину и потер руки. Подошел к ней сзади и встал за ней, пока она распаковывала вещи. Потом опустился на колени и задрал ее длинную юбку. На ней было белье из сетчатой ткани, и это выглядело диковато, в смысле, «Титаник» — это ведь «детям до шестнадцати»? Или я путаю?

— Господи, что это — то, что я думаю? — спросил парень с хлопушкой.

Матрос стянул с нее трусики и прижался лицом… ну вы поняли, куда он полез. Женщина так и не обернулась, но впервые заговорила: «Морской Умелец С Плеткой — твой язык я узнаю где угодно».

— Это не она! — вскрикнула девушка из монтажной, узнав голос.

И тут женщина повернулась.

— Бля, еще как она, — сказал парень с хлопушкой.

Да, бля, это точно была она.

ОДИННАДЦАТЬ: раскаленная добела паяльная лампа публичности

Вероника Д:Фредди давно ушла со своими новостями, а Ребекка все плакала.