Ну что тут скажешь? Наверное, все-таки следовало бы исполнить последнюю волю Фаины Георгиевны, завещавшей после смерти написать на ее памятнике: «Я умерла от отвращения».
Глава вторая
АФОРИЗМЫ И РАЗМЫШЛИЗМЫ
О жизни
Жизнь — это затяжной прыжок из п…ды в могилу.
Жизнь — это опыт со смертельным исходом.
Жизнь — это небольшая прогулка перед вечным сном.
Жизнь бьет ключом по голове! (это выражение также приписывают Тэффи).
Жизнь проходит и не кланяется, как сердитая соседка.
День кончился. Еще один напрасно прожитый день никому не нужной моей жизни.
Фаина Раневская любила повторять фразу Эпикура: «Хорошо прожил тот, кто хорошо спрятался».
Мне иногда кажется, что я еще живу только потому, что очень хочу жить. За 53 года выработалась привычка жить на свете. Сердце работает вяло и все время делает попытки перестать мне служить.
Мысли тянутся к началу жизни — значит, жизнь подходит к концу.
Бог мой, как прошмыгнула жизнь, я даже никогда не слышала, как поют соловьи.
Жизнь моя… Прожила около, все не удавалось. Как рыжий у ковра. Ничего (не испытываю) кроме отчаяния от невозможности что-либо изменить в моей судьбе.
Живу только собою — какое самоограничение.
Жить нужно так, чтобы тебя помнили и сволочи.
У меня хватило ума глупо прожить жизнь.
О себе
Я социальная психопатка. Комсомолка с веслом. Вы меня можете пощупать в метро. Это я там стою, полусклонясь, в купальной шапочке и медных трусиках, в которые все октябрята стремятся залезть. Я работаю в метро скульптурой. Меня отполировало такое количество лап, что даже великая проститутка Нана могла бы мне позавидовать.
Что-то давно мне не говорят что я бл…дь. Теряю популярность.
Есть во мне что-то мне противное.
Все сбудется, стоит только расхотеть…
Оптимизм — это недостаток информации.
Я давно ждала момента, когда органы оценят меня по достоинству.
Я знаю самое главное, я знаю, что надо отдавать, а не хватать. Так доживаю с этой отдачей.
Дарить надо то, что жалко, а не то, что ненужно!
Более 50 лет живу по Толстому, который писал, что не надо вкусно есть.
Один горестный день отнял у меня все дары жизни.
С моей рожей надо сидеть в погребе и ждать околеванца.
Когда я слышу приглашение: «Приходите потрепаться» — мне хочется плакать.
У меня головокружение от отсутствия успеха.
В жизни мне больше всего помешала душа, как хорошо быть бездушной!
Нет большего счастья, чем обладать одной извилиной в мозгу и большим количеством долларов.
Проклятый девятнадцатый век, проклятое воспитание: не могу стоять, когда мужчины сидят.
Думайте и говорите обо мне, что пожелаете. Где вы видели кошку, которую бы интересовало, что о ней говорят мыши?
Мое богатство, очевидно, в том, что мне оно не нужно.
Вторая половинка есть у мозга, жопы и таблетки. А я изначально целая.
Я не верю в духов, но боюсь их.
Как же мне одиноко в этом страшном мире бед и бессердечия.
Меня забавляет волнение людей по пустякам, сама была такой дурой. Теперь перед финишем понимаю ясно, что все пустое. Нужна только доброта, сострадание.
8 марта — мое личное бедствие. С каждой открыткой в цветках и бантиках вырываю клок волос от горя, что я не родилась мужчиной.
Раневская любила повторять: из жизни нужно, по возможности, устранять все, для чего нужны деньги. Но с досадой добавляла афоризм Бальзака: «Деньги нужны, даже для того, чтобы без них обходиться».
Я ненавижу деньги до преступности. Я их просто бросаю, как гнойные, гнилые тряпки.
Дома так много бумажек и ни одной из них денежной.
Куда эти чертовы деньги деваются, вы мне не можете сказать? Разбегаются, как тараканы с чудовищной быстротой.
— Приходите, я покажу вам фотографии неизвестных народных артистов СССР, — зазывала к себе домой Раневская.
Читаю дневник Маклая, влюбилась и в Маклая, и в его дикарей.
Огорчить могу, обидеть никогда. Обижаю разве что себя самое.
Почему мои любимые роли: бандитка Манька из «Шторма», продувная Дунька из «Любови Яровой» и даже спекулянтка Марго из «Легкой жизни»? Может быть, в моих глубинах затаилась преступница? Или каждого вообще тянет к тому, чего в нем нет?
С моим почерком меня никогда бы не приняли в следователи, только в бандиты.
«Высший Божий дар — возмущаться всем дурным». (Кажется, эта мысль принадлежит Гёте.) Наградил Бог щедро этим даром меня.
Если бы я часто смотрела в глаза Джоконде, я бы сошла с ума: она обо мне знает все, а я о ней ничего.
…Я цветы не люблю. Деревья — мыслители, а цветы — кокотки.
Врагу не пожелаю проклятой известности. В том, что вас все знают, все узнают, есть для меня что-то глубоко оскорбляющее, завидую безмятежной жизни любой маникюрши.
Запомни на всю жизнь: надо быть такой гордой, чтобы быть выше самолюбия.
У меня два Бога: Пушкин, Толстой. А главный? О нем боюсь думать.
Я родилась недовыявленной и ухожу из жизни недопоказанной. Я недо…