Философия

Ксенофан первым разделил человеческое познание на два типа: познание через разум и познание через чувства. Лишь разум, полагал он, может дать истинное знание, а чувства обманчивы и приводят к неистинным, кажущимся знаниям. Ксенофан говорил: «Большинство слабее, чем ум». Когда Эмпедокл однажды сказал ему, что невозможно найти среди людей мудрого, Ксенофан ответил: «Конечно, ведь нужно самому быть мудрецом, чтобы узнать мудрого».

БЫТЬ ИЛИ НЕ БЫТЬ? (ЗА 2000 ЛЕТ ДО ШЕКСПИРА)

Древнегреческий философ Парменид (ок. 540—470 гг. до н.э.), ученик Ксенофана, излагал свои философские взгляды в стихотворной форме, часто прибегая к метафорам и аллегориям. Подобно Ксенофану, Парменид высказывал недоверие к истинности тех знаний, которые человек получает через свои природные чувства: зрение, слух, обоняние, осязаниеи вкус.На их основе можно лишь высказать свое мнение (докса) о какой-либо вещи. Настоящая истина (алетейя) обнаруживается в результате разумного осмысления. Мнение должно быть проверено разумом — только тогда оно может стать истиной. О Пармениде говорили, что «философию он разделил надвое — на философию истины и философию мнения».

Наши физиологические чувства обманчивы — они дают нам представление лишь о физическом мире, который все время меняется, поэтому и знание о нем изменчиво, как может быть изменчиво человеческое мнение. Но разум — это особое свойство человека, с помощью которого, как считал Парменид, мы способны познавать вечную, неизменную, или неподвижную истину о том, что лежит в основе мироздания, а значит — в основе нашей собственной жизни. Под основой мироздания Парменид подразумевал сущее, или бытие, которое он охарактеризовал так: оно не возникло, непреходяще, единое, целое, устойчивое и незаконченное.Слово «не возникло»означает в данном случае, что бытие было всегда, и что не было в истории мира такого момента, когда бытия не было бы. Ведь если предположить, что оно когда-то возникло, то отсюда следует, что когда-то не было ничего. Но из ничего не возникает ничего — так считал Парменид, а значит бытие всегда было и будет, то есть оно — непреходяще.

Единство и целостность бытия означает то, что, проявляясь в любом месте мира и в нашей жизни, оно проявляется всегда целиком. Например, нельзя частично соблюдать законы чести — честь либо есть, либо ее нет, она может быть лишь вся целиком, а не по частям. Устойчивость бытия означает для Парменида его неподвижность. В отличие от Гераклита Эфесского Парменид говорил, что «все неподвижно»,имея в виду, конечно, не физическое движение физических тел, а движение как изменение основы мира, его законов. Они неизменны, они всегда одни и те же.

Однажды Парменид поспорил с другим философом, придерживавшимся воззрений, сходных с воззрениями Гераклита. Для того, чтобы опровергнуть тезис Парменида «движения нет», ученик этого философа встал и начал прохаживаться. Тогда сам учитель побил ученика палкой, говоря, что стыдно в философском споре о сущности мира прибегать к наглядным примитивным демонстрациям.

Наряду с понятием бытия Парменид ввел понятие небытия, или не-сущего, — небытие, является ничем, не-сущее не существует. Но если так, то зачем Парменид вообще ввел понятие, которое ничего не обозначает? Здесь необходимо вспомнить последнюю характеристику бытия — незаконченность, которая предполагает, что к нему необходимо еще что-то добавить — то есть приложить усилие человеческого разума. Древние греки считали, что без человеческого усилия не может существовать ни закон, ни порядок — всё распадется в хаос. Так же и с бытием — без нашего усилия по его держанию оно для насраспадается, сдвигается в небытие. Небытие есть отсутствие бытия в жизни человека, если тот не совершает каждый раз усилия по держанию бытия в своей жизни.

Что же до самого человека, то о нем Парменид сказал весьма загадочно: «Род человеческий первое начало свое имеет от солнца, но жар и холод, из которых все состоит, сильнее и солнца».

АХИЛЛЕС И ЧЕРЕПАХА

Однажды Зенон Элейский (пора его зрелости приходится на 460 г. до н.э.) спросил у своего собеседника: «Если одно зерно проса упадет на землю, услышим ли мы звук от падения?» «Нет,» — ответил тот. «А если на землю упадет мешок проса?» — «Конечно, услышим». Тогда Зенон предположил: «Нет ли определенного соотношения между мешком проса и одним зерном?» И после того, как собеседник согласился с этим, сказал: «Не может ли быть так, что существуют также соотношения между звуками? Если мешок проса производит звук, то производит ли его также одно зерно и десятитысячная часть зерна?» Так, по легенде, Зенон обосновывал тезис своего учителя Парменида о несовершенстве и ограниченности чувственного познания.