Философия

Так трактуемая гуманность лежит в основе различных определений гуманизма как "системы воззрений" или совокупности взглядов [3]. Собственно, обеспокоенность человеческой мысли относительно человечности человека и есть гуманизм. Иначе говоря, гуманность есть то, по поводу чего обеспокоен гуманизм. И сколько бы версий гуманизма ни существовало, к нему в его "историографическом" понимании всегда относится, считал Хайдеггер, культивирование "человечности", т.е. гуманности.

1 Хайдеггер М. Письмо о гуманизме // Проблема человека в западной философии. М., 1988. С. 340.

2 Там же. С. 338.

3 Подробнее о соотношении понятий "гуманность" и "гуманизм" см.: Мит-рошенков О.А. Онтология гуманизма и тоталитаризма. М., 1993. С. 10-13.

С точки зрения фундаментальной онтологии гуманность (и, соответственно, гуманизм) не является чем-то безусловно первичным, изначальным. Она скорее обнаружение человеческого бытия, его внутренней формы. Как экзистенциально-онтологическое основание гуманность исторична. И мыслить это событие надо бытийно-исторически, что позволяет обнаружить, что у гуманности есть свое "прошедшее бытие", равно как "настоящее" и "будущее бытие". Именно в этом смысле она носит феноменальный характер. Онтологическую сущность "человеческой человечности" следует в таком случае искать в том "движении самого бытия", "движении становления и перехода" (Гегель), которое порождает возможность полагания и приближения человека к своему существованию в истине бытия.

608

Рассматривая гуманность как человечность, мы не можем ограничиваться фиксацией лишь одной ее стороны - структуры самодетерминации, целевой причинности. Она также не может быть сведена к желанию, стремлению, хотению, неосознанному инстинкту, хотя и может бытийствовать в них. Природа гуманности, на наш взгляд, дифференцированнее. Гуманность, во-первых, предполагает, что есть нечто, что является объектом человечности, человеколюбия, во-вторых, являет собой такой феномен, который находится в отношении взаимополагания с другими формами духовно-практического самоопределения человека и человечества - свободой, искусством, наукой, техникой, культурой, властью, цивилизацией, прогрессом и т.д. Последние в зависимости от степени, силы "положенности" могут быть более или менее гуманными, а нередко и антигуманными.

Гуманность, или "человечность человека", как экзистенциально-онтологическая форма самополагания индивида в мире, куда он "заброшен" без его собственного согласия, оказывается вместе с тем формой соотнесенности, единения с этим миром. Э. Фромм, усматривая ключ к гуманистическому психоанализу в особенностях человеческого существования, увидел возможность такой соотнесенности с жизненным миром в одном из фундаменталных гуманистических экзистенциалов - любви. Любовь является одним из моментов того, что Фромм обозначил как продуктивную ориентацию: деятельное и творческое отношение человека к другому человеку, а также к самому себе и природе. Любовь - это опыт деления и общности, позволяющий развить собственную внутренюю активность. Опыт любви делает излишними иллюзии - человеку больше не нужно преувеличивать образ другого или представление о самом себе, поскольку реальность любви позволяет индивиду трансцендировать, т.е. преодолевать собственное изолированное существование и одновременно переживать себя в качестве субъекта тех сил, которые составляют гуманистический акт любви. Это касается особого качества процесса любви, а не ее объекта. Любовь, согласно Фромму, проявляется в солидарности с окружающими нас людьми, в эротической любви между мужчиной и женщиной, в любви матери к ребенку и в любви к самому себе как человеческому существу. Деятельная любовь включает такие ориентации, как забота, ответственность, уважение и понимание [1].

1 См.: Фромм Э. Ситуация человека - ключ к гуманистическому психоанализу // Проблема человека в западной философии. С. 452, 453.

609

И в западной, и в отечественной философской традиции любви - любви к человеку, человеколюбию, иначе говоря, любви как форме гуманистической соотнесенности человека с другими людьми и миром в целом - отведена значительная роль. Уже в древнегреческой мысли любовь присутствует как строящая, движущая и соразмеряющая энергия мироздания (орфики, Эмпедокл, Аристотель, Посидоний). Другая линия античной философии любви идет от Платона. По мысли А.Ф. Лосева, глубинный смысл платоновского Эроса "рождение в красоте". Своим гуманистическим Эросом Платон хотел победить преграды между отдельными душами [1]. Христианство усматривает в любви сущность Бога и одновременно главную заповедь человеку. То направление западной философии, истоки которого коренятся в Возрождении, предпринимает ряд попыток восстановить понимание любви как пути к глубинной истине и самой этой истины (Л. Фейербах, М. Шелер, Г. Марсель, М. Бубер).