Философия

Софисты, последователи гераклитовой концепции Огня как вечного становления, лежащего в основе мира, фактически ввели "Ничто" в качестве первоосновы, субстанциальной характеристики мира. Они лишили субстанциальную основу мира качества бытия, абсолютной точки отсчета для оценки человеком себя. Человек становится мерой всех вещей, ибо небытие непостижимо с помощью ума. Человеческий ум не способен проследить постоянные изменения в мире как следствия движения первоначала, он может лишь констатировать внутреннее сходство, "родство" мира и мира невидимого.

В концепции Платона осуществлена попытка использовать сходство и различие понятий "бытие" и "субстанция". Платон видит недостаточность понятия для решения тех вопросов, которые неизбежно встают перед философом. Прежде всего, "бытие" не помогает понять, как возможно истинное познание: "...выходит, что если существующее неподвижно, то никто нигде ничего не мог бы осмыслить" [1]. Чтобы избежать пагубного для человека вывода, Платон придает качество бытия и неподвижному царству идей, и "иному". В данном случае он сближает бытие с субстанцией как первоначалом. Субстанцией начинает выступать царство идей и материя как возможность иного. Они порождают видимый мир, к познанию их стремится разум человека. "Чистое" бытие же все дальше отодвигается от взоров человека, оно становится для него непостижимым. Оно как бы

365

присутствует постоянно на периферии человеческого познания, оставаясь непознаваемым, это особое "сверхбытие", Единое, которое ведет абсолютно автономное существование. Это "сверхбытие" сближается с субстанцией не как первоначалом, но с субстанцией как символом автономного, самодостаточного существования. Так начинает формироваться идея о разных формах бытия или формах причастности Сверхбытию. Это непознаваемое Сверхбытие приобретает ценностную окраску, это то абсолютное Благо, без осознания самого существования которого стала бы бесцельной человеческая жизнь. Идея субстанции как первоначала, связанная с идеей Сверхбытия отношением причастности, решает другую задачу: открывает человеку путь к познанию мира в его единстве и многообразии.

1 Платон. Сочинения. В трех томах. Т.2. М., 1970. С. 369.

В средние века категория бытия и категория субстанции были фактически слиты воедино в персонифицированном образе Бога: Бог - абсолютное Благо и Бог - творец. Но в сотворенном Богом мире бытие и субстанция "расходятся". Все сотворенное лишь "причастно бытию", но не есть само бытие. Бог дает вещам право на жизнь, на существование, но "быть" и, например, "быть белым" - не одно и то же. Все сотворенное является благим ("бытийным") по своей причастности Богу - высшему Благу, но множество приобретенных качеств - акциденций (от лат. accidentia - случай; несущественное свойство предмета), таких, например, как белизна или справедливость, - не есть порождение Бога как первоначала мира [1]. Другими словами, все сотворенное Богом несет в себе некую возможность автономного существования, которая находит высшее выражение в свободной воле человека. Человек причастен бытию. Все человеческие эмоции - надежда, страх, радость - рассматриваются как формы переживания причастности бытию.

1 Боэций. "Утешение философией" и другие трактаты. М., 1990. С. 164.

Человек способен и к самостоятельным поступкам, он обречен выбирать между бытием и небытием, добром и злом; он в известном смысле приобретает качества субстанции как того, что существует "само себе". Это, конечно, несколько огрубленное представление, но тенденция к абсолютизации человеческой субъективности, к отрыву идеи бытия от идеи субстанции имеет предпосылки в средневековой философии. Даже "естественная теология" Фомы Аквинского, его пять способов доказательства существования Бога как бы идут "от человека",

366

от его потребностей и желаний: от потребности жить в мире, похожем на человеческое жилище, имеющем основание, крышу, стены, где беспорядок обязательно уступает место порядку, где все стоит на своих местах и расположено сообразно ритму человеческой жизни. Для Фомы Аквинского человеческие потребности выдвигаются на первый план чисто психологически, по причине ограниченности самого человека; онтологически же первична Божья Воля. Однако постепенно человеческая субъективность становится первичной и в онтологическом плане. "Акциденция" как несущественное свойство вещи становится "субстанцией", существенной характеристикой человека как самодостаточного существа.