Философия достоинства, свободы и прав человека

В то же самое время в Испании к смерти были приговорены террористы-баски, убившие нескольких полицейских. С целью оказать опосредованное влияние на судьбу приговоренных к смерти в СССР двух евреев, премьер-министр Израиля Голда Меир направила к Франко в качестве своего личного посланника разведчика и дипломата Ицхака Рагера (1932–1997) с просьбой, чтобы Франко помиловал упомянутых басков и тем самым подал пример советскому правительству. Франко откликнулся на просьбу и помиловал убийц. Тем самым «кровавый режим» Франко подал заразительный пример милосердия «прогрессивному режиму» из СССР. Об этой истории Рагер поведал за дружеским застольем последнему послу СССР в Израиле Александру Евгеньевичу Бовину (1930–2004), который в свою очередь воскликнул: «Так это был ты! Ну да, нам сообщили, что какой-то израильтянин подбивает Франко… Так это был ты! Я сказал тогда Андропову: «Они нас переиграли. Придётся отменять приговоры, чтобы не обосраться перед всем миром». Так это был ты!». Видимо, Ю.В. Андропов — владыка всемогущего КГБ СССР — несмотря на вездесущесть последнего так и не дознался, кто именно переиграл его в игре, ставкой в которой оказалась жизнь двух его соотечественников. Это и не удивительно, поскольку жизнь людей всегда мало интересовала боссов одной из самых зловещих тайных полиций мира. На преемственность принципов деятельности тайной полиции на всех этапах существования советской державы указал автор книги «История империи ГУЛАГ». В частности, он заметил, что «на самом деле, чрезвычайщина в деятельности госбезопасности — она, я беру на себя смелость это утверждать, продолжалась до самого конца советской власти, только она меняла формы». Под «чрезвычайщиной» здесь следует понимать полное пренебрежение правами человека, которое всякий раз находило своё оправдание в необходимости блюсти интересы правящей партии власти. Но именно подобное отношение к людским судьбам, их достоинству, свободе и правам со стороны всемогущей советской спецслужбы в итоге и стало одной из причин столь стремительного распада могущественной державы.

Но как бы там ни было, пример советскому правительству был подан вовремя. Как иронически поведал в своей книге «Шаг влево, шаг вправо» один из осужденных по этому делу — Э.С. Кузнецов, судьи Верховного суда РСФСР были буквально выдернуты из-за праздничного стола и за несколько часов до наступления нового 1971 г. «государственным преступникам» скоропалительно была изменена мера наказания на 15 лет лишения свободы в лагере особого режима. Таким образом, Франко спас жизнь ещё двум евреям…, но уже советским гражданам.

Отдельную страницу в книге Праведников народов мира занимают некоторые дипломаты, которые в годы Холокоста, работая денно и нощно, спасали людей от запущенной нацистами машины смерти.

Особое место в этом списке принадлежит шведскому дипломату — первому секретарю посольства Швеции в Венгрии — Раулю Валленбергу (1912–1947?), который использовал свой высокий дипломатический статус для спасения значительного числа венгерских евреев, обреченных на поголовное истребление гитлеровскими палачами и их венгерскими пособниками. При этом венгерским фашистам принадлежало особое ноу-хау в убийстве своих еврейских соотечественников: венгры сковывали несчастных наручниками по трое, ставили на краю обрыва над рекой и стреляли в среднего… На фоне этой вакханалии немецко-венгерского сотрудничества и появился в Будапеште новый дипломат.

«Валленберг, — вспоминал второй секретарь посольства Швеции в Венгрии — прибыл в шведскую миссию с необычным для дипломата багажом: два рюкзака, спальный мешок, плащ и револьвер. Но эта экипировка оказалась весьма полезной в последующие месяцы». С этого момента и началась подвижническая, полная опасностей и благородства, неординарная деятельность этого человека. После вторжения гитлеровской Германии в Венгрию 19 марта 1944 г. началась депортация еврейского населения этой страны в концентрационные лагеря. Валленберг кинулся спасать от неминуемой гибели несчастных людей. Он сказал тогда своему коллеге: «Я не смогу возвратиться в Стокгольм без осознания того, что я сделал все, что было в моих силах для спасения как можно большего числа евреев».