Философия достоинства, свободы и прав человека

Унижение достоинства людей на этнической, религиозной, языковой либо любой иной почве неминуемо повлечёт за собой разрушение достоинства всего народа и, в конечном счете, самой державы, сколько бы её власть предержащие не твердили о независимости, государственных символах и прочих внешних атрибутах. Об этой опасности весьма мудро предупреждал английский политический мыслитель Джон Милль, утверждавший, что достоинство государства производно от достоинства образующих его личностей. С того самого момента, когда граждане страны примут к сведению и начнут руководствоваться этим бесценным постулатом, Украина сделает решающий шаг к Свободе в подлинном, высоком, западном смысле этого слова. Осознание роли и места достоинства в личной жизни каждого человека в качестве непременного условия становления гражданского общества и строительства правового государства станет самой надежной предпосылкой европейского будущего Украины. Свобода в державе не должна обходить своей благосклонностью некоторых её граждан в зависимости от их этнического происхождения, языка общения и религиозных предпочтений: в противном случае она обойдёт стороной всю страну. В своё время канцлер ФРГ Конрад Аденауэр заявил, что «наша цель, чтобы в будущем Европа стала единым домом для всех европейцев, чтобы она стала жилищем свободы». Думается, что лидерам некоторых партий власти Украины следует крепко задуматься над глубочайшим смыслом этих вещих слов.

Раздел 4

СВОБОДА

Бурные события ноября-декабря 2004 г. на площади Независимости в Киеве, которые благодаря устному народному творчеству вошли в историю Украины под обобщенным наименованием «оранжевой революции», застали меня в должности научного консультанта Президента Украины. Эти события, помимо всего прочего, остро врезались в память сплошным блокированием всех входов и выходов из резиденции главы державы тяжелыми грузовиками с круглосуточно работавшими двигателями, которые заметно отравляли выхлопными газами атмосферу, а также унизительными обысками лиц, покидавшими вечером своё место работы.

Один из моих коллег — очень приличный человек — горько сетовал, что только за один вечер его несколько раз останавливали группы блуждающих граждан, которые предпринимали настойчивые попытки ознакомиться с содержимым его сумки, или, применяя юридические термины, провести досмотр и обыск личных вещей. Причём интервал между скоплениями добровольных дознавателей и понятых в одном лице был не более 15–20 метров, что, однако, ничуть не мешало очередному форпосту упорно настаивать на повторении унизительной процедуры. Немаловажная подробность: действо сие протекало на глазах стоящего невдалеке милицейского патруля при полном, разумеется, попустительстве с его стороны.

Будучи весьма воспитанным и тактичным человеком, коллега каждой из этих групп «само организованного» населения терпеливо разъяснял, что такое права человека и, на примерах недавнего прошлого, к чему приводит их нарушение в массовом порядке. Слушатели охотно ему внимали, но упорно интерпретировали сказанное в том смысле, что эти права нашли своё высшее воплощение в их действиях на улицах Киева (некоторые услужливые правоведы поспешили окрестить сей процесс воплощением в жизнь принципа верховенства права). В общем, прорвавшись с грехом пополам сквозь многочисленные заградительные отряды своих соотечественников, коллега уже на улице столкнулся лицом к лицу с женщиной, которая вприпрыжку неслась по улице, неистово размахивая руками и выкрикивая слова: «свобода», «свобода», «свобода»… Раздосадованный всем произошедшим, коллега не удержавшись, остановил её вопросом: позвольте спросить, а что же это такое свобода? Несущаяся мимо особа, замедлив на мгновенье шаг, окинула его невидящим взором и, ничего не отвечая, тут же понеслась далее всё с теми же словами и теми же жестами…