Философия достоинства, свободы и прав человека

На глубинную взаимосвязь и взаимную обусловленность свободы и прав человека обращал внимание также французский правовед Адемар Эсмен (1848–1913), когда писал: «Но личная свобода требует для своего осуществления известного числа специальных гарантий, последовательно вырабатывавшихся цивилизацией и составляющих различные виды индивидуальных прав». Благодаря институту прав человека свобода становится реальной ценностью, которую можно ощутить, которой можно воспользоваться в полной мере исключительно в правовых государствах. По этой причине последние, независимо от своего размера, становятся подлинной Меккой, куда всеми силами и любыми путями стремятся попасть эмигранты со всех концов света, вне зависимости от расы, этнического происхождения, религиозной принадлежности, языковой группы. Это обстоятельство лишний раз свидетельствует, что ощущение, осознание свободы для себя и своих близких, для будущего своих детей выше, ценнее и важнее, чем условности расового и этнического происхождения, языка общения или религиозных символов. Свобода — общая религия всех людей на земле. Осознавая эту истину, всё возрастающую роль в процессе защиты свободы стало играть международное сообщество. Именно оно стало подлинным хранителем достоинства и свободы человека, а также всемирным созидателем прав как эффективных инструментов обеспечения этих общечеловеческих ценностей. На последнее обстоятельство специально обратила внимание в своей первой Почетной лекции в Оксфордском университете Верховный комиссар ООН по правам человека (1997–2002) Мэри Робинсон, сказав, что «человеческая свобода — это то драгоценное пространство, которое охраняется стандартами, законами и процедурами, призванными защищать, ограждать и расширять права человека. И все мы — хранители этих стандартов».

Действительно, основные права — это те стандарты поведения человека, деятельности институтов гражданского общества, судебной и административной практики государства, повседневной миссии институтов международного сообщества, которые в своей совокупности обеспечивают созидание, поддержание и защиту от разрушения того правового состояния, которое мы традиционно именуем свободой.

Но в действительности свобода — не самоцель, а лишь политический образ, некое предощущение той психологической атмосферы в обществе, которое дает возможность почувствовать себя защищённым человеком. И лишь длительная практика борьбы за торжество человеческого достоинства выявила те стандарты, которые оказались способными обеспечить ту нравственную и психологическую атмосферу, которая в итоге приобрела наименование политической свободы. О том, как формировались эти стандарты в истории человечества, и пойдёт речь дальше. Процесс же этот, как мы увидим, прошёл несколько стадий, каждая из которых отражала особый исторический этап в становлении философии достоинства человека.

Постижение этого процесса, однако, невозможно без приложения со стороны читателя некоторых теоретических усилий, поскольку вся правовая материя — достоинство, свобода, права человека, государство, демократия, конституционный строй и так далее — это некая совокупность абстракций, от умения оперировать которыми зависит судьба каждого из нас. Хотелось бы надеяться, что подобное мышление не чуждо нашему народу и у нас есть все основания с некоторым оптимизмом всматриваться в своё демократическое будущее. В какой-то мере с надеждой на всё ещё не утраченную былую философскую культуру мышления лучших представителей титульной супернации и написана эта книга. Но процесс возрождения подобной культуры невозможен без кропотливого труда, воли и единения всех тех, кто от всей души хотел бы подхватить эту славную эстафету правовых мыслей и чувств справедливости.

Очевидно также, что на этом нелегком пути познания правовых ценностей нам потребуется своеобразный дешифровальный ключ, позволяющий преодолеть абстрактность, лаконизм и далеко не всегда удачные формулировки единого для всего мирового сообщества кодекса основных прав человека. И тут мы вправе рассчитывать на помощь международных институтов, судов конституционной и общей юрисдикции, мнений видных правоведов прошлого и настоящего, современной доктрины международного права прав человека, к содействию которых мы будем не раз и с удовольствием прибегать на страницах настоящей работы.