Философия достоинства, свободы и прав человека

Такая позиция могла бы стать основой для выработки той национальной идеи, которая способна обеспечить развитие демократического и правового государства. Будучи найденной, ясно сформулированной и взятой на вооружение, такая идея могла бы сыграть роль искомой путеводной звезды. Её основное предназначение — освободить население Украины от непосильных пут прошлого, под которыми я понимаю весьма специфическую, глубоко укоренённую составляющую национального стереотипа поведения украинцев — этническую установку на ксенофобию. Причём укорененность подобной этнической установки в менталитете украинцев столь глубока, что можно смело утверждать, что на протяжении длительного периода времени она исполняла в Украине роль того объединительного начала, которое у других народов, как правило, играет — национальная идея. Таким образом, дальнейшая история этой страны во многом зависит от того, окажется ли её население способным поменять свои национальные приоритеты со средневековой ксенофобии на современные правовые ценности западноевропейской цивилизации — на общепризнанные принципы и нормы международного права.

2. НАЦИОНАЛЬНАЯ ИДЕЯ ИЛИ КСЕНОФОБИЯ

Под национальной идеейв настоящей работе понимается мотивация, объединяющая членов той или иной общности на созидание гражданского общества и правового государства, а также способствующая осознанию себя в этом процессе в качестве единого народа на основе солидарности, сочувствия и принципа справедливости друг к другу.

Национальная идея в современной мире в системе координат западноевропейской цивилизации выполняет своё предназначение лишь в том случае, если в основу единения той или иной общности закладываются такие человеческие качества, как устремление к созиданию, солидарности и справедливости. В отличие от последней ксенофобия, к рассмотрению которой мы вернемся несколько ниже, отличается склонностью к нетерпимости, насилию и жестокости по отношению к представителям другого этноса или вероисповедания, в том числе и в среде своих соотечественников. Отсутствие национальной идеи нередко уподобляет соответствующий народ шхуне без руля и ветрил в центре бушующего океана. И, наоборот, в качестве яркой иллюстрации благотворности таковой в судьбах иных стран можно привести представленную в своё время на суд истории кардиналом герцогом Арманом де Ришельё (1585–1642) идею преодоления политической и религиозной раздробленности Франции, Камилло Бензо ди Кавуром (1810–1860) — Италии, Отто фон Бисмарком (1815–1898) — Германии; Карлом Густавом Маннергеймом (1867–1951) идею консолидации своих соотечественников в момент угрозы национальной безопасности Финляндии, Уинстоном Черчиллем — Великобритании, Франклиным Рузвельтом — США; Давидом Бен-Гурионом (1886–1973) — Израиля, Мухаммедом Али Джинной (1876–1948) — Пакистана.

В этом ряду выдающихся государственных деятелей хотелось бы воздать должное и людям, которые оказались способными выдвинуть наднациональные проекты и ценности, объединяющие отдельные континенты и даже мир в целом. К числу таковых, несомненно, следует отнести, например, Вудро Вильсона с его идеей создания Лиги Наций, Франклина Рузвельта — учреждения ООН, Джорджа Маршалла (1880–1959) — возрождения из пепла послевоенной Европы, Конрада Аденауэра (1876–1967) — объединения Европы. В частности, широко известны слова главы правительства ФРГ, сказанные им 22 января 1963 г.: «Не забывайте, что я — единственный немецкий канцлер, который во главу угла ставит единство Европы, а уже потом своего собственного государства. Я готов пожертвовать немецким воссоединением, если мы создадим и войдем в сильный западный лагерь». Разумеется, подобный перечень в отношении выдающихся государственных деятелей западного мира можно было бы продолжить.