Философия достоинства, свободы и прав человека

По сути, все они оказались «иностранцами» на своей родине, многие удостоились клейма «врагов народа», иные ярлыка «безродных космополитов» и так далее и тому подобное. И всё это безумное истребление своей духовной элиты с энтузиазмом встречал, со страстью провозглашал, но что самое страшное: с необыкновенной жестокостью приводил в исполнение советский народ. Уже отдавая себе во многом отчёт в истоках произошедшей трагедии, всё же не устаешь поражаться: как же можно было опуститься до такой степени варварского отношения к своим соотечественникам? В чём таилась движущая сила этого очевидного падения в преисподнюю зла и подлости?

Одним из первых высказался по сему поводу российский писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе Иван Алексеевич Бунин (1870–1953). В частности, он не уставал передавать своим знакомым впечатления от поразившего его диалога, случившегося после военно-государственного переворота в Российской империи 1917 г. Повстречавшийся ему по дороге крестьянин простодушно вынес приговор всему своему сословию: «Пропала Россия, не можем мы себе волю давать. Взять хоть меня. Ты не смотри, что я такой смирный. Я хорош, добер, когда мне воли не дано. А то я первым разбойником, первым разорителем, первым вором окажусь. Недаром пословица говорится — своя воля хуже неволи». В действительности, это признание простого русского мужика дорогого стоит. Ведь неслучайно же такой мастер слова как Бунин передавал его в качестве образца исторического народного творчества. Именно в это время по территории бывшей империи пошла гулять пословица: «Крой Ванька, Бога нет, а царя убили».

Спустя уже много лет опосля, подытоживая историю возникновения и распада советской империи Ю. Н. Афанасьев писал: «Революцию 1917 года я, как историк, воспринимаю и понимаю как сочетание в одном грандиозном явлении разных его составляющих: массовой народной стихии, того самого бунта, праздника, если угодно, дикой воли, который русский народ справлял регулярно раз в столетие — Болотников и Смута, Разин, Пугачев, — и целенаправленной воли, доктринальной настойчивости и партийно-государственной организованности действий большевиков под руководством Ленина…

Её можно рассматривать, например, и как консервативную реакцию большинства тогдашнего общества — крестьянства — на те изменения, в том числе и позитивные, которые произошли в конце XIX и в начале XX века…

Большевики сделали ставку на консервативные и даже на реакционные настроения российского общества… Началось раскультуривание социума, сползание в дикость, обращение всех в животное состояние». Таким образом, когда бы официально не появились на свет подданные большевистской империи, но по своей «духовной» субстанции все они сформировались задолго до 1917 г. в соответствии с тем лекалом, которое нашло своё выражение в понятии Русская Система.