Бесчеловечность советского народа и была подлинной основой его парадоксального единства. Вся тайна власти КПСС состояла, в действительности, в особых отношениях человека к человеку в «общенародном» государстве; в той чрезвычайной легкости на подъём, с какой большинство населения в любой момент готово было лишить друг друга собственности, работы, здоровья и даже жизни. Поэтому редкое сочетание человечности, ума и таланта под кодовым партийным названием «космополитизм» стало смертельной угрозой основам ядерной сверхдержавы и её лишенному всякого державного мышления ядру — КПСС. Потому-то космополиты, т. е. люди с ярко выраженными человеческими качествами, были в СССР, по сути, обречены: они становились чужими даже в космосе, куда страна, не без успеха, спешила экспортировать свой государственный и общественный строй. Видимо, именно эти обстоятельства дали основание поэту и писателю Юрию Аркадьевичу Карабчиевскому (1938–1992) в статье «Народный аттракцион «Борьба с евреем», написанной в 1990 г., пророчески заметить, что
Вместе с тем страдания советских «космополитов» не канули в небытие, а дали мощный импульс развитию — уже под эгидой ООН — так называемого
Наиболее последовательными приверженцами концепции космополитического права и соответствующей модели защиты прав человека стали институты гражданского общества. Именно национальные неправительственные правозащитные организации первые стали активно апеллировать непосредственно к международному сообществу в случаях необходимости эффективной защиты прав человека. О роли институтов гражданского общества в формировании космополитического права подробнее будет сказано в разделе 6 настоящей работы. Здесь лишь отметим, что основным интеллектуальным очагом развития этой концепции стал Принстонский университет в США. Думается, что за космополитическим правом большое будущее, поскольку защита прав человека стала приоритетной миссией всего международного сообщества.
Доктрина основных прав человека в качестве основополагающего института Права приобрела в лице мирового сообщества столь активного и искреннего защитника именно потому, что внутригосударственная практика контроля за их соблюдением продемонстрировала свою полную недееспособность, особенно на бескрайних просторах советской империи и покорённых ею сателлитов. СССР всегда был сторонником той концепции государственного суверенитета, которая позволяла бы державе безнаказанно уничтожать своё население, подавая этот процесс международному общественному мнению как исключительно внутреннее, домашнее дело соответствующей страны.